Эльфийские сказки (СИ)

Странно, но их было целых три. Какой, однако, одаренный юноша, а? Даже Энарисадариэль щеголял всего лишь двумя, а он принц! Знать бы еще, какие именно таланты достались этому бледному немощному привидению. Серьги жизни просто так никому не даются. Темный скривился: светлый вывел из строя больше десяти бойцов, каким бы слабаком ни выглядел, и об этом стоило помнить.

— Я не ребенок, мерзавец! — сжал поцарапанные губы Таркаэль и постарался вложить во взгляд максимум презрения.

Ему это удалось лишь отчасти, потому что легенды о прекрасном Темном Принце Энарисадариэле оказались правдой: он был безупречен и ослепительно красив. Теперь Таркаэль прекрасно понимал всех тех, кто сошел от любви к нему с ума, а таких было немало даже среди Светлых. Последней жертвой его красоты стала принцесса Ринакаэль, старшая дочь Владыки Белых Чертогов. Собственно говоря, из-за нее и разразилась война, потому что когда она приехала к Темному Принцу и предложила ему скрепить столетнее перемирие браком, он не слишком вежливо выставил ее из Черных Чертогов. Конечно же, Светлые Темным этого не простили, и вот уже второе столетие эльфы с упорством, достойным лучшего применения, убивали друг друга, а не людей, которые пользовались этой вялотекущей войной и наглели все больше и больше.

Светлые сражались из рук вон плохо и избегали открытых конфликтов, предпочитая устраивать ловушки и засады, желательно без своего в них присутствия. Темные же делали все, чтобы встретиться со Светлыми лицом к лицу, и им это удавалось не так уж и редко. Изобретатели против Воинов. Война шла с переменным успехом и постепенно сходила на нет, в том числе и потому, что и Темные, и Светлые считали себя победителями. Сегодняшняя бойня была из ряда вон. Надо же было нарваться едва ли не единственному боевому подразделению Светлых на кавалькаду самого Темного Принца, Карающего Клинка и прочая, прочая, прочая! Против него у них не было ни единого шанса.

Энарисадариэль на глупую реплику светлого эльфа внимания не обратил, потому что звуки битвы на поляне внезапно стихли. Это было очень странно и подозрительно, так что времени на необычного юнца не осталось. Принц вскинул руку с катаной, чтобы отрубить ему голову, но до его шеи лезвие клинка так и не добралось, потому что холодный ветер Сонной Полуночи пронесся над ними обоими и унес в небытие.

— Спать.

…

Энарисадариэль пришел в себя от жуткого запаха человеческого пота, но показывать это не спешил. Мерное покачивание, скрип колес и пропахшее кровью и потом дерево под спиной подсказало ему, что он лежит внутри повозки, которая медленно ползет по довольно приличной дороге. Тихий стон рядом заставил дроу распахнуть глаза и повернуть голову. Невероятно! Светлый юнец лежал рядом и совершенно точно был жив. Как ему это удалось? Сонная Полуночь — заклинание, которому могли противостоять члены королевских семей или эльфы старше семисот пятидесяти лет. Дроу задумался, перебирая ближайших родственников Владыки Белых Чертогов. Официально у него было только две дочери. Получается, этот светлый эльф — тот самый принц-бастард, который как бы есть, но которого как бы нет? Энарисадариэль ухмыльнулся. Понятно, почему его отправили с отрядом Светлых. Наверное, Владыке Мирадэлю не терпелось от такого ненужного подарка избавиться.

— Пить… — очнулся юнец, поднимая связанные руки к поцарапанному лицу, чтобы проковырять глаза. — Воды…

— Может, вина? Подушку под голову и опахало, а?

— Я бы не отказался, — откашлялся Таркаэль, открывая глаза. Плохо подогнанные доски жуткого короба, в котором он находился, повергли его в ужас. — Что происходит? Где мы?

— Догадайся с трех раз, поганка бледная, — насмешливо отозвался Энарисадариэль, разглядывая светлого повнимательнее. Делать-то все равно было нечего.

По человеческим меркам эльф, конечно же, был красивым, по эльфийским — посредственным. Точнее не так: он был неправильным. Слишком большие глаза и длинные ресницы, нижняя губа чуть полнее положенного, едва заметная горбинка на носу. Тело слишком изящное, плечи всего лишь на десять сантиметров шире бедер, а волосы неестественно белые, как будто седые. Мелочи, незаметные простым смертным, но прекрасно видимые любому эльфу.

— Повежливее нельзя? Мы с тобой в одной лодке, темный, — облизал пересохшие окровавленные губы Таркаэль.

Энарисадариэль расширил глаза и ничего не ответил, потому что после того, как язык светлого прошелся по ранам на губах, рубцы затянулись мгновенно. Он маг? Этот хлипкий эльф — маг?! Тогда почему он не сделал себя совершенством? Почему во время сражения стрелял из лука, а не убивал всех направо и налево заклинаниями? Темным пришлось бы ох как непросто! Энарисадариэль мысленно поежился. О том, что он сам маг, пусть и весьма посредственный, знал только Владыка Черных Чертогов, и принцу не хотелось демонстрировать свои способности раньше времени и без особой необходимости.

— Ты можешь вытащить нас отсюда? — спросил Таркаэль, безуспешно пытаясь отломать замок с блокирующего ошейника на своей тонкой шее.