Эльфийские войны

Побег, когда-то выросший в гордое молодое деревце, теперь возвышался над Кит-Кананом, превратившись в крепкий дуб высотой в шестьдесят футов. Эльф пристально смотрел на дерево, но сердце его билось по-прежнему ровно. Он обнаружил, что за прошедшие годы воспоминания об Анайе потускнели. Почти четыре десятилетия войны и сражений с неуловимыми армиями Эргота многое стерли из его памяти. Первыми исчезли драгоценные воспоминания о довоенной жизни. Теперь Кит-Канану казалось, что с Анайей и Макели был знаком кто-то другой, какой-то эльф, о котором он слышал, которого видел на картинках, но никогда не встречал.

И даже Сюзина. Теперь ему трудно было вспомнить ее такой, какой она была когда-то. Ее волосы, в прежние дни пышные и ярко-рыжие, поседели, превратились в редкие пряди. Гибкие, грациозные движения стали медлительными и неуверенными, прекрасное молодое тело – больным, неуклюжим. Он, эльф, которому суждена была долгая жизнь, по-прежнему оставался молодым мужчиной, а она превратилась в старуху.

Кит-Канан прилетел сюда ранним утром, отчасти для того, чтобы избежать встречи и с женой, и со всеми, кто собрался на военный совет в лесном лагере, находившемся в часе полета на грифоне. Это был восьмой по счету подобный совет между братьями. Они встречались примерно раз в пять лет. Совещания проводились, подобно этому, на полпути между Сильваностом и Ситэлбеком. Кит-Канану была невыносима мысль о возвращении в эльфийскую столицу, а Ситас не желал совершать долгое путешествие к месту военных действий.

Сначала эти встречи походили на пышные загородные прогулки, это была возможность для генерала, его семьи и приближенных офицеров на время отвлечься от постоянного напряжения войны. Но теперь они превратились для Кита в проклятие – по-своему они были так же предсказуемы, как события на поле боя.

Семья его брата и придворная свита наслаждались, всячески унижая чужую женщину, на которой женился Кит-Канан. Сюзину обязательно приглашали на банкеты, пиры и праздники. Но как только она появлялась, ее намеренно избегали. Некоторые эльфы, например Нирикана, его мать, не поддавались влиянию окружающих и относились к жене Кит-Канана с добротой и учтивостью. Таманьер Амбродель, тридцать лет назад ставший мужем Нириканы, сам бывший родом с равнин, пытался облегчить бремя предрассудков, павшее на Сюзину.

Но Герматия, Квимант и остальные выказывали ей лишь презрение, и с годами Сюзина устала от этого. Теперь она избегала больших собраний, хотя по-прежнему сопровождала Кит-Канана на совет.

Кит отвел взгляд от дерева, словно почувствовав стыд за свои мысли, – теперь он вспомнил о детях. Сюзина родила ему двух полуэльфов, и когда-то он думал, что они принесут ему счастье.

Ульвиан, сын Кит-Канана! Возможно, в один прекрасный день ему суждено стать государем. Разве он не был первенцем эльфийского героя, бессменно руководившего армией все годы Эльфийской войны? Хотя он и рос быстрее своих эльфийских сверстников – признак человеческой крови, – он обязан был проявлять мудрость и отвагу, неизменные черты своего отца. Но пока их не было заметно. Парень был вялым, даже ленивым, а его высокомерный, надменный нрав отвращал от него любого, кто пытался завести с ним дружбу.

Или Верханна, дочь. Благословенный образ своей матери? Отец опасался, что она, со своими приступами раздражения, грубостью и требовательностью, станет лишь живым напоминанием о распрях войны, которая уже стала образом жизни для него и для всего эльфийского народа.

Эльфийская война. Сколько семей разрушили смерть или предательство? Это уже не просто война эльфов и людей, если когда-то она и была таковой. Население Сильванести не могло обеспечить достаточную численность войска, и сейчас, кроме отважных гномов, рядом с Гончими сражались большие отряды людей-наемников. Им щедро платили за соответствие эльфийским стандартам.

И в то же время множество эльфов, особенно Каганести, отколовшиеся от своего народа, недовольные суровыми законами Звездного Пророка, вступили под знамена людей. Гномы из кланов Тейвар и Девар также поступили на службу к императору Эргота.

Это была странная смесь военных союзов. Сколько раз эльф убивал эльфа, человек сражался с человеком, гном зарубал гнома? Каждая битва приносила новые зверства, и воины одного народа сражались друг против друга.

Война, прежде имевшая четкие, ясные цели, превратилась в ненасытное чудовище: неиссякаемые армии врага, казалось, готовы были заплатить за победу любую цену, а умелые, храбрые воины Кит-Канана ценой своей крови завоевывали победу за победой в десятках битв. Но полная победа – прекращение военных действий – по-прежнему оставалась недостижимой.

Кит-Канан со вздохом поднялся на ноги и устало направился к Аркубаллису. Он знал, что должен возвращаться в лагерь. Совещание начнется через час. Грифон поднимался в воздух, а всадник печально размышлял о том времени, когда путеводной звездой его жизни служило растущее среди леса дерево.