Эльфийский бык (СИ)

Император обернулся и с тоской подумал, что, может, счастье и не в росте, но вот как-то здесь чувствует он себя слегка ущемленным, что ли. В его окружении, конечно, и прежде встречались люди высокие, особенно среди гвардейцев, но… даже и те не настолько. Станислав Станимирович возвышался этакою горой. И ладонь его, на плече лежавшая, на это плечо давила изрядно.

— Сказать пришел, чтоб успокоились вы, — голос у Станислава Станимировича был низким, гулким. — И Аленку в покое оставили. И семью нашу. И вовсе, не лезли бы вы к нам.

— А разве мы лезем? Помилуйте… — Тополев картинно взмахнул руками. — Это какое-то недопонимание… мы как раз-то ведем себя прилично. Это ваш батюшка давече беспричинно напал на моих людей. Трое в больнице! Трое! И прогнозы препечальные. Могут инвалидами остаться. Или помереть. Сам понимаешь, подобное не спускается, ибо сегодня батюшка ваш бузит, завтра еще кому подобная дурь в голову придет. Людишки, они ж как… только силу и знают. Верно, Глыба?

— Как скажете, — ответил Глыба, но как-то вот неуверенно.

В статях он мало уступал Станиславу Станимировичу, но при всем том явно его опасался. Император же решил, что ныне именно тот случай, когда стоит помолчать и послушать. Заодно уж и запись включил, благо, блокнот его, изготовленный по особому заказу, и объемом памяти приличным обладал.

— Видишь, — Тополев развел руками. — Не в тебе дело. И не во мне даже… и не в твоем отце. Но в авторитете власти… однако мы вполне себе можем договориться. К обоюдному, так сказать, согласию.

— Это как же? — Станислав Станимирович легонько отодвинул Императора в сторону.

И даже чуть за спину.

— Обыкновенно… иди ко мне на службу. И ты, и братья. Отца бы я тоже принял, но… он у вас редкостный… как это… ретроград, — Тополев щелкнул пальцами, ухватившись за слово. — И не признает веяний времени. А вот вы — парни молодые. Силою не обделены… неглупые опять же. Чего вам в этом Подкозельске киснуть-то? На кузнице корячится, коровам хвосты крутить…

Станислав Станимирович фыркнул.

— Я своих людей не обижаю… верно, Глыба?

— Ага, — это было сказано совсем уж без энтузиазма. Императору еще подумалось, что подобная перспектива Глыбу совсем не вдохновит, ибо присутствие в дружине боярина Тополева Станислава Станимировича определенно поставит под удар собственное положение Глыбы.

Ну или как-то так.

— Одену, обую… денег дам… чего вам еще надо?

— А чего и всем. Дом свой. Жену. Семью.

— Жену? На кой тебе жена-то… баб вон, несметно… и все-то твоими станут! Только пальцем ткни… рады лишь будут…

— А если не рады? — уточнил Станислав престранным голосом. И тут уж Император положил руку ему на плечо, успокаивая.

— Так найдем тех, которые рады… или воспитаем… так что, пойдешь служить?

— Спасибо, я уже служу.

— Это кому ж, Вельяминовым?

— А хоть бы и им…

— Нашел кому… дурная баба и пара девок безголовых, — Тополев сплюнул. — И отец твой дурак, и ты, Стасик, не лучше…

— Уж какой есть.

— Будешь потом проситься, смотри, не возьму… ладно, Глыба, давай, грузи…

— Это незаконно, — произнес Император.

— Отчего же? — Тополев осклабился. — Постановление суда у нас есть. О конфискации. И штрафе. Транспортное средство будет находиться на специализированной стоянке до момента оплаты штрафа. А если вы не согласны, то вполне в праве заявить о своем несогласии в городское управление. Жалобу, так сказать, оформить. И инициировать дополнительное расследование, которое определит…

— Не стоит, парень. Сам виноватым и останешься. Если вовсе не окажется чего похуже.

Мотоцикл покатили к бусику, двери которого радостно распахнулись.

— Эй, а сумки! — окликнул Станислав. — Вещи парню хоть отдайте…

— Вещи? Ах да, вещи… Глыба, и вправду, нехорошо вышло… верни господину Иванову вещи…

Рюкзак полетел в лицо Императору, но был перехвачен могучею рукой.

— Все? — поинтересовался Станислав.

Император, онемевший от происходящего, кивнул.

Его охватило престранное оцепенение, равнодушие даже, приправленное легким любопытством, желанием узнать, и вправду ли этот Тополев столь нагл, каким кажется.

— Ну, тогда идем, что ли… ты ж в Подкозельск, я слышал? Так от и провожу… тут через лес если, напрямки, то быстренько…

— А…

Император обернулся, чтобы увидеть, как закрываются двери бусика.

— А тут… тут сложно… сами не отдадут. У тебя отец есть? Родовитый…

— Нет.

— Сирота, что ли?

— Да не совсем чтобы. Матушка вот есть…

И подумалось, что матушке про это рассказывать никак нельзя. У нее нервы. И дар огневика, давно вышедший за рамки первого уровня. И характер еще.

Нет уж.

Никак нельзя.

— Матушка, это хорошо. Но матушку беспокоить не надо. А так из родни?

— Брат, младшенький, — Император закинул рюкзак за спину и, подумав, мысленно дотянулся до мотоцикла, активировав скрытый сторожевой артефакт.

— Тю… у меня трое. И сестрица. Такие балбесы, не рассказать… — Станислав Станимирович тяжко вздохнул. — А ты к кому едешь-то? Я в Подкозельске всех знаю.

— Выходит, что ни к кому, наверное. Так просто… ехал. И приехал, кажется.

— Работа нужна?

— Ага.