Эльфийский для любителей

Выдрав из тетради чистый лист, я принялась составлять план дальнейших действий. По всему выходило, что поговорить мне нужно едва ли не со всем городом, но особенно с нищим и полукровкой, которых Нэн видела в то утро. Но просто так, учитывая недобрые отношения старухи и Варля, парнишка разговаривать, а уж тем более сознаваться, не станет. Значит, перед беседой с Варлем необходимо навестить приказчика и подробнее узнать о краже.

Составив предварительный список дел, я откинулась на стуле, размышляя, что ценного могли бы искать остальные горожане. По всему выходило, что кто-то непременно будет искать зуб, а мне придется сознаваться в таком непочтительном к нему отношении. Как же не хочется!..

– Время на подготовку вышло, – бодро оповестил нас эльф, поднимаясь со стула и стряхивая с рук нечто невидимое, конструированием чего он занимался все время, отпущенное нам на подготовку. – Начинаем игру. И, чтобы было интереснее, давайте посмотрим на ваших героев.

Я с охотой подалась вперед, желая насладиться проекцией, но таковых не было. Недоуменно я перевела взгляд на Дикарта и охнула: рядом со мной сидел взаправдашний эльф, разве что слегка пострадавший в драке. Судя по усмешке старосты, я выглядела не лучше. Как там было? Восемьдесят человеческих лет со всеми сопутствующими. Надеюсь, личина хоть не заставит меня ходить враскорячку?

Пронесло! Ходила я все же привычным образом, но звук шаркающих шагов исправно возникал, стоило переставить ногу. Кривясь и молясь, чтобы пара быстрее кончилась, я начала обход. Из-за вмешательства магистра перепутать нищего с приказчиком не было никакой возможности. Не было возможности и узнать, кто скрывается под маской. Разве что запомнить рассадку, но такими мелочами утруждала себя, похоже, только я.

И началась беседа. Старуха в моем исполнении отличалась крайне медленным мышлением, глухотой на оба уха и нечленораздельной речью. Нищий же мялся, не зная, куда деть руки, и мычал что-то схожее. Поняв, что так мы ничего не добьемся, я решилась изменить способ нашего общения. В правилах не было прямого запрета на использование картинок и надписей, а значит… Моя довольная улыбка в исполнении старухи Нэн сразила нищего подобно удару калоши по темечку. Ничего, у меня еще был равнодушный приказчик, выбиравший, с кем бы поговорить. Мне он обрадовался, как зять внезапно нагрянувшей теще, но лицо удержал.

С картинками и парочкой простых предложений на листочке дело пошло быстрее. Сунутые под нос приказчику, они освежили его память, и очень скоро у меня были его показания. Беседа с Варлем прошла не так гладко, но на отсутствие полезных сведений я пожаловаться не могла. Возвращаясь из «караула», который он нес у сада бургомистра, полукровка заметил эльфа, важно прогуливавшегося по пирсу. В руке он держал одинокую калошу.

Поблагодарив зоркого стража, я уже было хотела броситься к трем присутствующим эльфам, два из которых наверняка знали ответ на мучивший меня вопрос, но остановилась, схваченная за руку. У полукровки тоже были ко мне вопросы. Его интересовало: во‑первых, не видела ли я яблочных воров, во‑вторых, не видела ли, чтобы где-то продавались яблоки, и в‑третьих, не доводилось ли мне самой есть сладкие и сочные яблоки без воскового налета на кожице.

Я задумалась, на пару секунд выпадая из общего шума, и, сообразив, фыркнула. По всему выходило, что к краже причастен корчмарь. Конечно, если бы в игре присутствовали поставщики яблок или торговцы фруктами, можно было бы усомниться, но таких сведений не поступало, а значит…

– Таким яблоком меня угощала жена корчмаря, – подбирая слова, проговорила я. – Вероятно, они причастны к краже.

– Тари, – неожиданно хмыкнул собеседник, понимая, кто скрывается за личиной.

Мысленно скривившись, я заочно смирилась с появлением нового прозвища. Еще один повод возлюбить эльфов, но у меня и так их было достаточно. Поводов, разумеется.

Усмехаясь, Варль отправился дальше, а я оказалась одна-одинешенька посреди аудитории. «Эльфы» переговаривались между собой, и влезать между ними я бы не стала, но для старухи Нэн не было разницы между высокородными остроухими и пронырливыми босяками с рынка.

– Ходют тут, вынюхивают, – начала разговор я, припоминая цитату из анкеты персонажа. Не будь там ее, сама бы ни за что по-эльфийски это не озвучила. Таким речам магистр нас не учил.

«Эльфы» одновременно обернулись и воззрились на меня с крайним недоумением, после чего хмыкнули, как и полагалось, а после попытались пройти мимо. Увы, у старухи Нэн был и реквизит. Взмахнув рукой, я попыталась преградить остроухому путь. Угадала, «эльф» недовольно воззрился на воздух рядом с моей рукой, будто перед ним возникла преграда.

– Кто из вас, – я быстро заглянула в анкету, сверяясь со списком «любимых слов» персонажа, – иродов проклятых, похитил калошу?

«Эльфы» замерли. Один из них, тот, у которого на лбу подозрительно знакомая подошва отпечаталась, сначала позеленел от злости, а после сравнялся цветом лица с помидоркой.