Эльфийский для начинающих

— Он же семейный, — пожала плечами я, подбежала к отцу и радостно обняла его за плечи. В отличие от супруги, папа также предпочитал ужинать не в парадном облачении.

— А если к нам придут гости? — не сдавалась леди Катарина.

— Дорогая, ты кого-то пригласила? — заволновался отец.

— Ну что ты, — развела руками маменька. — Разве я могла пригласить кого-то, не посоветовавшись с тобой? Разве что чета Тель-Верей обещала посетить нас завтра, а твоя мама прибывает в четверг. Якобы навестить внучку.

— Дорогая, — одернул супругу отец. — Леди Мариза имеет право приезжать к нам в любое время. Она моя мать.

— Да, милый, — согласно кивнула моя матушка. — Но ты же знаешь, как она относится к графине Атлонской?

— При чем здесь Дара? — Отец недоуменно воззрился на супругу. Он, как, впрочем, и я, не помнил, чтобы высылал приглашение главной сплетнице столицы.

— Они с мужем хотели навестить нас на выходных, но если ты не хочешь… — разочарованно вздохнула леди Катарина. Отец заколебался: расстраивать супругу он не любил, но встречаться лишний раз с Дариной Атлонской…

Я сочувственно вздохнула и пробралась за стол. За уговорами и воззваниями к совести и жалости пройдет не меньше получаса. Отец будет сопротивляться, но сдастся под напором супруги. А ночью, когда мы встретимся у холодильного ящика, пожалуется на свою тяжкую судьбу и единственное нерациональное жизненное решение.

Женился лорд Никлос по любви, как ни отговаривали его родители. Прагматичные люди, бабушка с дедушкой заключили брачный договор одними из первых во всем Таан-Рене. На ста тридцати листах их соглашения было оговорено абсолютно все. От цвета штор до процентов, под которые супруги могли класть в банк части общего состояния. Регламентировалось и посещение деловой четы родственниками, каждый год составлялся график и утверждался на семейном совете. Стоит ли говорить, что бабушка с дедушкой до сих пор счастливы в браке и ни одна из сторон ни разу не сходила налево. Сумма неустойки напрочь отбивала охоту рисковать.

И вот у таких родителей появился на свет мой отец. Имя ему выбирали из одобренного еще до свадьбы перечня, друзей — из числа детей деловых партнеров, школу — лучшую из имеющихся на континенте, академию с боем отвоевал он сам, жену… Ради женитьбы он сбежал из дома, поссорился с родителями, заставил тех перечитать свой брачный контракт, выясняя, кто должен идти на уступки и на какие именно. Долгих десять лет длилось разбирательство, пока у родителей не появился третий сын и исчезли все возможности расторгнуть их брак. К моменту моего рождения контакты с родителями папы были полностью восстановлены. О маминых же родственниках я предпочитала не вспоминать: вдруг появятся?!

Рель-Дие не отличались ни пунктуальностью, ни соблюдением личных границ. Появлялись в любое время суток, в любую пору года. Разве что сверялись с гороскопом. Своим, разумеется. Из-за их непредсказуемых визитов у папиного секретаря появилась дополнительная работа. В конце каждого месяца почтенный господин Антарас подавал начальнику страницу календаря. Черными кружками на ней были отмечены дни возможных визитов четы Рель-Дие. Так что в отмеченные дни дом переходил на осадное положение. Увы, последнее время нападения участились: до Ле-Сканта матушкиному семейству было ближе.

В наблюдениях за ходом переговоров прошел ужин. То, что в ходе словесных пикировок родители не забыли о еде, было большим плюсом. Раньше они так увлекались, что еда остывала, а дети расходились до подписания перемирия. Чтобы не стать судьей, на которого потом все шишки и посыплются, я предпочитала убегать первой. Матушка перешла в активное наступление, значит, если не успею скрыться, мне предстоит стать судьей.

— Приятного аппетита, — пожелала я, поднимаясь с места. Украдкой утянутый пирожок грел мне желудок. Распорядиться еще о чае и пирожных для лучшего учения — и вечер прожит не зря.

— Тари, ты ничего не съела! — остановила мое отступление мама, прерывая свою мотивирующую речь. Отец с облегчением вздохнул, сочувственно улыбнулся и развел руками.

Я едва удержалась от горестного стона. Если матушка отвлеклась даже от спора с отцом, мне предстоит нечто ужасное. Такое случалось уже трижды, и каждый раз я приобретала стойкое отвращение к какому-либо предмету, продукту или увлечению. В анамнезе уже имелись: ненависть к баклажанам, тыквам, кабачкам и цветной капусте, стойкая неприязнь к розовому цвету и непримиримая борьба с желанием маменьки сделать из меня пианистку. Пока безуспешно, но леди Катарина не сдавалась.

— Тари, ты совсем не покушала! Как ты выйдешь в приличное общество, если на тебя только собаки бросятся! Кожа да кости!