Эльфийский клинок

Гномы возмущенно загомонили. Сверкали глаза, сжимались кулаки, гневно хмурились опаленные у кузнечных горнов брови. Казалось, провозгласи сейчас Торин «Вперед, на Восток, за Короной Дьюрина!» — и они пойдут на все, и никто уже не сумеет их удержать. Однако Торин вновь поднял руку:

— Погодите! Знаете ли вы, что там происходит на самом деле? Почему оттуда ушли роды Сьярда и Неора? Разве мы можем назвать их трусами?

— А никто не знал до недавнего времени, кто из нас кто, — вступил в разговор один из гномов постарше, с сильно обожженной бородой и короткими, закурчавившимися от огня усами. — В своих горах сидеть большой смелости не надо. С орками биться — наверное, тоже. Этим и деды наши занимались, и прадеды. А вот как дело до Незнаемого дошло, вот тут-то все и вскрылось. А род там или не род — кому какое дело! Смелость и доблесть не при рождении даются, а топором подтверждаются! Кто подтверждает, а кто и нет.

— Что ж, среди всех ушедших ни одного смелого не нашлось? — продолжал Торин. — Ни в жизнь не поверю!

— Погодите, дайте же сказать! — напрягаясь, чтобы перекричать остальных, полез вперед Дори. — Никто не знает толком, отчего они бежали оттуда. Кто-нибудь в Лунные Горы из них подался? То-то. Ушли почти все на восток, а те, что остались, у Корабельщика работают. Так что рано их судить! Сами там не были, ничего не знаем, а выдумкам да сказкам верить — недостойно гнома!

Фолко насторожился. Уже не Торин, другой гном говорил, что надо идти в Морию. Сейчас его друг ухватится за эту фразу…

Но Торин, казалось, не слышал этих слов.

— Ты прав, прав, Дори. Но я первый день в Аннуминасе и хочу спросить у вас: что же вы намерены дальше делать? Превратиться в наймитов?

Его прервал дружный негодующий вопль.

— Но что же тогда? — спросил Торин.

— Не знаю, — ответил за всех Дори. — Пока ждем, что-нибудь да подвернется. Мы вот все тоже думаем. День и ночь. Давай и ты, Торин! Вместе мы наверняка найдем какой-нибудь выход и сообща решим, как нам жить дальше.

— Ничего себе планы, — удивился Торин. — Вы что же, нового Великого Дьюрина ждете? Так ведь другого не будет, да и мир тогда был совсем иным.

— Тогда было для чего работать! — резко сказал один из молчавших до этого гномов, чернобородый, широкогрудый. На среднем пальце его правой руки Фолко увидел искусно сделанный перстень с прозрачным черным камнем в золотой оправе. На камне было что-то вырезано, но хоббит не смог разглядеть рисунка.

— Тогда было что делать и для чего жить! — продолжал чернобородый гном. — Вокруг стояли нетронутые горы, вокруг лежал молодой, еще не изгаженный мир, можно было творить и открывать, можно было помогать людям и Перворожденным — была Великая Цель, было Великое Зло, но было и не уступающее ему Добро, и чаша весов клонилась то на одну, то на другую сторону!

— Слушай, давай покороче, Хорнбори! — недовольно морщась, прервал говорившего Дори. — И не столь напыщенно!

— Ты не дослушал, брат тангар, — недобро прищурился Хорнбори и провел пальцами по перстню. — Я хотел лишь сказать, что мы, истинные тангары, хозяева Подземного Мира, созданы для великих дел, и не к лицу нам размениваться на мелочи. Для нас гибельна праздность, для нас гибелен долгий мир. К чему мы здесь, в этом мире? К чему красота, если нет цели, которой она служит? И поэтому те из нас, кто хоть умом, хоть как понимает это, поэтому они все сейчас в Аннуминасе. Здесь все же не столь скучное место.

Наступило молчание. Гномы слушали Хорнбори очень внимательно, изредка дружно кивая и одобрительно бормоча что-то себе в бороды.

— Только потому, что в Аннуминасе «не так скучно»? — переспросил Торин. — Другого места нет?

Хорнбори равнодушно пожал плечами. Весь его вид, казалось, говорил: «Не можешь сказать ничего умного, лучше молчи, Торин».

— А не потому ли в Аннуминасе не скучно, что здесь теперь топоры прятать заставляют? — Торин повел рукой возле пустого гнезда на поясе. — Что случилось? Порубили кого-то?

На лицах сидящих появились недовольные гримасы, кое-кто покраснел. Все уставились в пол, словно по команде. Наконец неохотно заговорил немолодой гном с опаленной бородой: