Эльфийский подарок

Резко развернувшись, она стремительно двинулась к выходу из зоологического музея,  который основательно подпортил ей хорошее настроение. Одна из преследовательниц – та, что помладше – бросилась было за ней, но другая её удержала.

– Стой, Ульрика! Не слишком разумно настраивать против себя будущую принцессу.

– С ума сошла?! Думаешь, Лесной король когда-нибудь женится на этом големе? – воскликнула младшая во всеуслышание, и девицы из свиты Аталисы, получившие неожиданный щелчок по носу, все как одна, навострили ушки в предвкушении скандала.

– Уверена, что да, – с грустью ответила старшая.

– Чаэль!.. Но почему? – вытаращила глаза младшая.

– Ульрика, не будь глупее, чем ты есть. Конечно же, он женится. Ведь ему кажется, что это Атуэль, – негромко сказала старшая.  

Дружба – редкий подарок в мире фейри,  а леди Чаэль эс-Сарли была не только лучшей подругой Атуэль, но и связана с ней узами крови. Потому они были близки, как родные сёстры. Когда с Атуэль случилось несчастье, горе Чаэль было не менее велико, чем горе Лесного короля.

После слов эльфийки на какое-то мгновение Аталиса застыла, но не обернулась, и снова двинулась к выходу.  

– Постойте! – Леди Чаэль догнала её и попыталась схватить за плечо, но тайлен эс-Рид с предостерегающим выражением на лице загородил собой девушку. – Скажите, зачем? Ведь тело Атуэль не платье, которое можно надеть на себя! Неужели вы не понимаете, что это издевательство над её памятью и памятью тех, кому она была дорога?!.. Стойте, не уходите! Что бы вы о себе ни думали, знайте, Раэтиэль никогда не полюбит вас! Это сейчас ему не важно, кто скрывается внутри, но однажды он очнётся и поймёт, что это всего лишь наваждение и, что вы не Атуэль!

 В голове Аталисы воцарилась пустота – эльфийка сказала то же самое, что ей говорил собственный внутренний голос. Собравшись с духом, она повернулась и подняла глаза на старшую из сестёр эс-Сарли.    

– А вы думаете, меня кто-то спрашивал?

На лице леди Чаэль появилось непримиримое выражение.

– Лично я никогда не согласилась бы на такой безнравственный поступок! И Атуэль тоже, – с гордостью сообщила она, как вдруг замолчала, а затем с потрясённым видом прижала руку к губам.

– Небесный отец! Так слухи не лгут! Вы действительно смертная рабыня! – воскликнула она, глядя на девушку во все глаза. 

– Вижу, вас это огорчает сильней всего, – усмехнулась Аталиса, услышав в голосе эльфийки оттенок презрения. – Уважаемая сентау, а вы не задавались вопросом, чем рабы хуже вас?.. Вижу, что нет. А по моему личному мнению, рабы абсолютно ничем не хуже вас. И вообще, мудрецы утверждают, что свобода это состояние духа. Если данный постулат верен, значит, я всегда была, есть и буду свободна. И ещё одно, не ждите, я не сгорю от стыда лишь потому, что одолжила шкурку вашей драгоценной Атуэль, – заявила она, смерив эльфийку надменным взглядом.   

Подхватив пышную юбку, Аталиса легко развернулась и плавной походкой заскользила к арочному выходу.

Озадаченная леди Чаэль до тех пор глядела ей вслед, пока воздушную фигурку девушки полностью не скрыли колонны и пышная зелень Этернолиллорна. Во время разговора с самозванкой ею руководили волнение и гнев, но теперь они улеглись, и она была способна мыслить здраво.  

Леди Чаэль ничего не понимала. Она поклялась бы всем святым, что это её дорогая подруга и никто другой, – ведь они с детства были неразлучны. Конечно, это была Атуэль, забывшая своё прошлое, но это ничего не меняло. Дело было даже не в мимике и жестах, которые можно скопировать, а в чём-то неуловимом, что нельзя передать словами, но благодаря чему близкие люди сразу же замечают подмену, какой бы искусной она ни была.

* * *

После перепалки со старшей из преследовавших её эльфиек, Аталиса основательно упала духом. За время нахождения во дворце Оберона ей доводилось выслушивать и более изощрённые гадости, но почему-то слова именно этой эльфийки ударили её больней всего – возможно, оттого что она была искренна и явно переживала за бывшую невесту Раэтиэля.

Поскольку эн-Огран находился в кратковременном отъезде (эльфийский владыка всё же уговорил его заняться государственными делами), а она нуждалась в чьём-нибудь искреннем участии, то ей взбрело в голову найти рабыню, которая приветливо отнеслась к ней на балу, устроенном в честь возращения Лесного короля. К тому же после утомительных церемоний эльфийского двора, очень похожих на хождение по тонкому льду, девушке хотелось отвести душу в нормальном человеческом общении. Вдобавок она обратила внимание на то, что у рабыни точно такие же глаза, что у ведьмы, которая мучила её во сне.  

Восприняв последнее обстоятельство как указующий перст судьбы, Аталиса со всей решимостью направилась к гарему, где находились человеческие невольницы. Естественно, она отправилась туда не одна, а в сопровождении неотвязной охраны, которая скользила следом за ней и буравила ей спину сердитыми взглядами, но пока хранила молчание.