Эльфийский талисман

— Неужели ему никто не поможет? — спросила Надя, хватая за рукав парня в вышитой рубахе. — Я сама врач, я могла бы…

— Ками, нафису!.. — расхохотался тот, отшвыривая опустевший кувшинчик.

Только теперь Юра признал в корчащемся на полу окровавленном куске мяса того самого ладного воина с золотистыми усиками, что вчера привёл их сюда. Парень в вышитой рубахе наступил ему на руку — воин дёрнулся в напрасной попытке подняться. Парень в вышитой рубахе небрежно взмахнул выхваченным из ножен мечом. Вздрогнувшая Надя отвела глаза.

— Шайоро! — усмехнулся парень в вышитой рубахе. — Иль-та таваро. Поир сэ бари…

Юра даже присел, когда один из бандитов положил ему на плечи тяжеленный, пахнущий сивухой бочонок. В бочонке плеснуло. Второй бочонок водрузили на плечи Володе, перед тем сорвав с него камуфляжную куртку. Девушкам хозяйничающие в башне бандиты не стали предлагать никакой груз. Правда, бандит с топориком попытался задрать Анечке подол — и тут же отпрянул, получив ладошкой по физиономии. Парень в вышитой рубахе гаркнул что-то повелительное, а остальные грубо захохотали.

Над деревней нависло хмарное небо. Горели бесчисленные факелы, горели костры. Ярко, с треском, с взлетающими снопами искр горели некоторые дома — в том числе и тот, на котором вчера перекрывали крышу. И всюду, куда не кинь взгляд, хозяйничали пёстро разряженные бандиты с белыми повязками на головах. Они входили в дома и выходили из домов, тащили мешки и свёртки, кого-то били, кого-то ловили, кого-то гнали, что-то ломали и что-то выбрасывали. В верхних этажах башни не осталось ни одного целого окна — ставни распахнуты, стёкла выбиты, из окон свисают рваные тряпки. Под одним из балкончиков на длинной тонкой верёвке покачивалось что-то большое, белое…

У забора-частокола непонятно откуда появился похожий на игрушку садовый домик на массивном фундаменте, с двумя двухэтажными верандами. У домика не было ничего, даже отдалённо напоминающего колёса, но словно в карету, в него была запряжена четвёрка лошадей. Очень красивых лошадей, знакомой москвичам масти — золотисто-коричневых, с длинными чёрными гривами и хвостами. Возле домика возились понукаемые тычками и пинками местные жители, подтаскивая и складывая бочонки, мешки и свёртки. Рядом уже выросла целая гора разнообразного барахла.

Сюда и подвели ребят с их бочонками. Избавившись от ноши, Юра выпрямился. Оглянувшись, он увидел, как в стороне, под охраной дюжины не слишком твёрдо держащихся на ногах бандитов стоят на коленях местные жители — мужчины, женщины, дети. Все без исключения избиты и оборваны, у многих мужчин на одежде кровавые пятна. Перед ними, бочком на лошади, свесив ноги вниз, сидел самый главный бандит — в длиннющем, спускавшимся чуть ли не до пят алом кафтане, неимоверно длинном белом плаще и огромном белом берете, над которым колыхалась добрая дюжина длинных чёрно-серых перьев. В дымину пьяный, обвешанный оружием, главный бандит держал перед крестьянами речь…

Именно к нему и подвели обеих девушек. Бандит в вышитой рубахе пустился в объяснения. Главный бандит, или атаман ответил что-то грубое, заставившее его свиту расхохотаться.

— Шайу? — громко, на всю площадь спросил сидевший на лошади атаман. — Каль пелу шайу?

Эти слова вызвали у его свиты новый взрыв хохота. Пошарив в широком поясе, атаман вытащил и бросил парню в вышитой рубахе нечто маленькое, золотистое. Тот поймал монету (если только это и в самом деле была монету) с налету, склонившись в поясном поклоне. Соскользнув с лошади, словно мальчишка с горки, атаман неровной, пошатывающейся походкой подошёл к Анечке.

Внутри у Юры словно что-то оборвалось. Он не чувствовал, как Володя изо всех сил вцепился в его руку. Не слышал, как тот же Володя громко шепчет в ухо:

— Нет, Юрыч! Нет… Ты же видишь, что происходит? Ты ей ничем не поможешь…

Перед глазами молодого человека была только кричащая, вырывающаяся из широких лап атамана девушка. Высвободив руку из цепких Володиных пальцев, Юра побежал через утоптанную до каменной твёрдости площадь. Он бежал прямиком к атаману, схватившему девушку — и он добежал бы, непременно добежал, если бы дорогу ему не преградили четверо «свитских» бандитов. Один из них, в роскошном кафтане и не менее роскошной наголовной повязке, чьи хвостики спускались аж до пояса, эдаким небрежно-ленивым движением выхватил из ножен меч.

Ах, как непросто порой
Навстречу врагу подняться…

Удар рукоятью по голове отправил молодого человека в долгий, нескончаемо долгий полёт. Юра летел и не слышал, как где-то далеко, у распахнутых настежь деревенских ворот звонко пропела труба. Не слышал, как у тех же ворот послышался дробный перестук копыт и звон оружия. Не увидел, как в разоряемую, разграбляемую деревню не въехали, а ворвались полторы сотни всадников.