Эльфийский тесак

— Заработать? — переспросил хоббит. — А это как? Давай лучше я украду из музея дневники Билл — Бо и Фродо, а ты мне за это дашь в долг двадцать, нет тридцать монет, — предложил Фолко. — Только деньги вперед, у меня такое правило.

— Тридцать монет! — не веря своим ушам, воскликнул гном. — Орка лысого! — выругался он. — Да за двадцать монет любой ограбит всю вашу Хоббитанию, вместе взятую, три раза!

— Тогда обращайся к любому, какого хера ко мне пристал, — обиженно заявил хоббит. — За тридцать монет ты не наймешь никого даже слепого обокрасть.

— О'кей, чеком возьмешь? — пробурчал гном.

Фолко фыркнул в ответ.

— Можешь этим подтереться, — посоветовал хоббит. — Здесь я их столько выписал в магазинах, что инфляция началась!

— Ну почему все злодеи пытаются лишить меня жизни, а друзья денег? — вопросил гном, нехотя развязывая шнурки на башмаке.

Сняв с ноги носок, отчего по комнате распространился страшный зловонный запах, гном высыпал его содержимое в широкие, загребущие мохнатые лапы хоббита. Кроме заветных монет, в руки Фолко пересыпалось около килограмма дорожной грязи.

— Пахнет так, словно ты все это из задницы дохлого дракона выгреб, поморщился хоббит.

— Лопатой, — вдруг согласился с ним гном. — Это аванс, — добавил он. — Остальные десять получишь, когда принесешь книгу.

— Ни хрена! — начал торговаться хоббит. — Таньга давай гони вперед, у меня такое правило, — добавил он.

Торин вздохнул и начал снимать второй носок. Если бы Фолко не был хоббитом, и даже более, бывалым хоббитом, он бы давно упал в обморок от страшной вони, которая заполонила комнату.

— Бывалый ты парень, — удивленно сказал гном. — В первый раз трюк с носками не срабатывает, — и Торин вручил Фолко еще полкило дурно пахнущей грязи.

Хоббит отсеял «золотой» песок и положил монетки в свой большой карман на животе. Затем он открыл форточку и выбросил грязь в окно.

— На, держи, — сказал Фолко, протягивая гному ксерокопии с грифом «Бесплатно — посетителям музея».

— О, ты настоящий друг! — возопил гном, принимаясь лихорадочно листать страницы.

Хоббит с изумлением смотрел на гнома. Тот включил настольную керосиновую лампу и принялся по слогам читать толстую кипу страничек. Глядя на водящего кривым пальцем по страницам и беззвучно шевеля при этом губами, хоббит посчитал своего гостя за настоящего кретина, коих немало сидит в школах для безнадежно отсталых детей. Выработав, наконец, для себя окончательное мнение о своем новом знакомом, Фолко Бренди повалился на свою кровать. Его храп вскоре достиг ушей гнома и вынудил его снять вновь один из своих носков и засунуть его в рот хоббиту.

Когда наступило утро, и первые лучи солнца ударили Фолко в глаза, а запах носка в нос, гостеприимный хоббит выплюнул злосчастный носок и разразился градом проклятий, самым приличным из которых было «гном пархатый».

Торин притворился, что не знает о чем идет речь, а затем, вдруг, сочинил неправдоподобную историю о том, как мог носок с его ноги очутиться во рту уважаемого хоббита. Фолко хотел было прокомментировать этот интересный рассказ, но осекся, увидев, что Торин до сих пор читает первую страничку дневников Билл — Бо и Фродо.

— Почему, твою мать, ты до сих пор, мать твою, читаешь только, твою мать, первую страницу? — вежливо спросил он у гнома.

— О, воистину странные дела творятся в вашей сраной Хоббитании, — начал ответствовать Торин, закатывая глаза к потолку, и поглаживая свою нечесаную бороду. — Всю ночь я пытался прочесть первую страницу, но чья-то злая воля воспрепятствовала этому, о, блин! — объяснил гном столь торжественным тоном, что зрителю со стороны могло показаться, как будто Торин рассказывал кредиторам, почему он не сможет вернуть долг (причем никогда!).

— Может быть, это потому, что ты держишь страницу вверх ногами? — вопросительно фыркнул хоббит.

— Мать твою! — воскликнул удивленный гном. — Ты просто кладезь мудрости по сравнению со многими моими знакомыми…

Его слова были прерваны грубой руганью, донесшейся из коридора. Чей-то голос визгливо начал кричать, чтобы открыли дверь, мать их.

— Ублюдок, понимаешь, твою мать! Какого хера! В доме воняет, словно здесь поселился скунс! — бушевал кто-то за дверью. — Фолко, распиздяй ты эдакий! В доме напротив, от этого запаха сдохла теща мэра! Ее от вони хватил удар, а потом кто-то напутал с лекарствами!

Фолко с виноватым видом открыл дверь.

— Но дядюшка, теперь шансы мэра на выборах возрастут. Может поставить на него в тотализатор? — робко предложил он грузному толстому хоббиту, одетому, как старый панк.

— Тебе лишь бы деньги разбазарить, мерзавец. Твои отцы и деды наживали награбленное, в смысле имущество, а ты, маленький сволочной негодяй, все стремишься спустить коту под хвост! — продолжал бушевать дядя Фолко. — А это что за подземная срань? — спросил дядюшка Процент, увидев гнома.

— Что ты сказал? — заорал Торин, выхватывая топор.

— Да ладно, ладно, — испугался старый панк. — Я хотел сказать, что здесь надо почтенному посетителю подземных туалетных чертогов?