Эльфы и их хобби

– «Пациенту» было четыреста лет, первый апгрейд – на самой заре проекта «Второй возраст», последний – десять лет назад: замена программных плат и стальных суставов на титановые. Также новый декор, – Ригвид машинально заправил за ухо серо-голубую прядь, становящуюся в ультрафиолете ярко-красной. – Врагов у него не было, конкурентов по работе – тоже. Парень занимался структурной аналитикой, таких специалистов – только в нашем районе десяток.

– Следов чужого присутствия тоже не обнаружено, – я смотрел, как нанореагент стекался обратно в пачку, из которой я его распылил десять минут назад. – Информационный слепок пустой. Ни мотивов, ни улик у нас нет.

Ригвид мрачно кивнул. Вторя его настроению, за окном пошел дождь.

Дверь криминалистической лаборатории с тихим шипением отползла в сторону.

– Я Эмида, его последний руководитель, – на пороге стояла маленькая эльфа с красными волосами и в матовой металлической полумаске. – Мне сообщили, что вам может потребоваться помощь.

Общаться – не важно, с людьми или эльфами – моя прерогатива. Ригвид предпочитает работать с техникой. Поэтому я кивнул Эмиде и жестом предложил ей сесть, однако она осталась стоять. Лишь приподняла голову, сосредоточив взгляд на мне.

– Скажите, Эмида, смерть вашего подчиненного могла быть связана с его работой?

– Вряд ли, – тут же отмела она. – Он не занимался ничем важным или секретным.

– И что же не секретное и не важное он делал?

– Анализировал рынки сбыта. Цифры, цифры и еще раз цифры.

– Может быть, эти цифры и свели его с ума?

Эмида посмотрела на меня долгим пронзительным взглядом, после чего медленно покачала головой.

– А может, у него были какие-то личные проблемы в последнее время? Вы ничего не замечали? Какие-нибудь душевные терзания, неудавшаяся любовь или что-то в таком роде?

– Простите… как вас именуют?

– Даниэль.

– Простите, Даниэль, но у меня складывается ощущение, что вы не понимаете, о чем говорите. Мы разговариваем о старшем эльфе, который перешагнул этот рубеж давным-давно. У него попросту не может быть нервных срывов и душевных терзаний. Его логика безупречна, а его поступки всегда выверены. Вы меня понимаете?

– Простите, Эмида, – в тон ей ответил я. – Но прыжок из окна сложно назвать логичным и безупречным. А никаких следов постороннего вмешательства мы не обнаружили. Стало быть – он сделал это сам!

– Я, пожалуй, пойду, – после паузы сказала эльфа. – Если у вас будут еще вопросы – свяжитесь со мной.

Развернувшись, она вышла из лаборатории. В моей голове на какое-то время остались только два вопроса: не желает ли Эмида провести со мной вечерок и не выглядел ли ее демарш слегка наигранным.

– Вы поцапались, как настоящая семья, – подал голос Ригвид. – Намеренно провоцировал?

– Да.

– Я тебе уже несколько раз говорил, что с эльфами подобные трюки не проходят. К тому же со старшими.

– Всегда есть шанс.

– Он не больше шанса оказаться с ней в одной постели, о чем ты уже, безусловно, мечтаешь.

Это была правда. Я мечтал. И между этой мечтой и реальностью стояли тысячи «но».

Одно из них заключалось в том, что секс, по мнению старших эльфов, должен быть только логичным и безупречным.

* * *

Вступление во второй возраст – это торжественная и печальная церемония. Подобно змеям эльфы сбрасывают старую шкуру, чтобы переродиться в новой жизни, которая – теоретически – может длиться бесконечно. Лишь в случае внезапного отказа имплантов, что случается достаточно редко, они уходят из мира. Да и в этом случае к их услугам множество специалистов экстренной помощи.

Иное дело, когда старший эльф выпрыгивает из окна. В таком случае помогать уже некому.

В действительности, если бы не дело, я бы никогда не отправился на подобную церемонию. Смотреть, как кто-то получает то, что тебе недоступно, – то еще развлечение.

Дарвид, хороший знакомый Ригвида, был знаком с редким до сегодняшнего дня явлением – старшим эльфом-самоубийцей. Кроме того, он же имел доступ к тем сетям, в которых часто крутился наш мертвый любитель старинных имплантов. Ну и как раз сегодня Дарвид праздновал вступление во второй возраст.

– Ты даже не представляешь, какая нам оказана честь. В первую очередь – тебе, – сообщил Ригвид по дороге. – Обычно на это мероприятие приглашаются только самые близкие. Люди оказываются в их числе еще реже, чем эльфы совершают самоубийства.

– Мы слишком болезненно реагируем?

– Да. В прошлом случались многочисленные эксцессы. Затем нам хватило ума понять, насколько вас это травмирует. Хотя многие люди сами напрашиваются, словно думают, будто приобщение к таинству бессмертия подарит год-другой жизни им самим.

Я лишь усмехнулся. Никогда не любил поддаваться на провокации. Ригвид, правда, мог считать, что ничего такого он не подразумевает, но эльфам не всегда «хватает ума» понять, какие темы лучше не затрагивать в разговорах с людьми.