Эльфы средней полосы

— Убечь хотел, — пояснил Лохматый, подходя к костру и указывая на водителя. — Так разве от меня убежишь? Я тут каждую тропку знаю. А девки в ближайшем болоте завязли, насилу вытащил. Эй, барышни, руки-то опустите и идите к костру погрейтесь.

Девки, опасливо поглядывая на эльфов, подошли к костру и стали греться, прижимая дрожащие кулачки к груди. У одной из них громко стучали зубы. Шофер продолжал стоять с заложенными за голову руками.

— Зря это вы все затеяли, — неожиданно сказал он, глядя на Крапиву. — Не знаю, кто вы такие и откуда, но с Витькой и Пашкой вы так зря. За Пашку братва впряжется, а за Витьку его папаша кому угодно голову свернет. Лишь слово скажет и из-под земли достанут… Убить не убьют, но покалечить могут. И Лохматому теперь житья не дадут. Они ребята злопамятные.

При этих словах Лохматый вдруг громко рассмеялся, опустил ружье, подошел к столу и налил вискаря в три пластиковых стаканчика. Из одного немедленно выпил сам, два других поднес девкам:

— Вот что, мадамы, выпейте-ка и давайте в озеро мыться. А то смотреть на вас жалко. Как помоетесь — оденьтесь, стриптизу сегодня больше не треба.

Боб подошел к водителю вплотную:

— Вы опустите руки, молодой человек, и не бойтесь, вам тут ничего не угрожает. Однако своих друзей вы вряд ли еще увидите.

Шофер бросил обеспокоенный взгляд на тела Пашки и Витьки, убедился, что повреждений на них не видно, и сказал:

— Да не друзья они мне. Пашку так, видел пару раз, а Витька мне вроде как хозяин. Водилой я у него.

— Тогда считай, что ты получил свободу, смертный, а у Витьки теперь свой хозяин будет, — сказала, подходя поближе, Крапива. — Ты рад освобождению, смертный?

— Да на хрена мне такая свобода? Витька хоть и козел, но платил прилично. Батя у него — мент зажиточный. И по машине с ним всегда без проблем, техосмотр, мигалка, то-се…

— Вот видишь, Боб, не нужна ему свобода, — хмыкнула Крапива. — Смертные по определению — рабы.

Водитель хотел что-то возразить, но Крапива вдруг резко разжала кулак и дунула с ладони в его сторону. В воздухе закружился серебристый хоровод. Водитель покачнулся и повалился на траву.

— Баю-бай, — немедленно прокомментировал Лохматый и тут же поспешил успокоить девушек, — не беспокойтесь, дамочки, просто заснул ваш шоферик. Утомился, видать. Да и вы сейчас заснете, чтобы лишку потом не болтали.

Девки, нарядившиеся в узкие брючки и маечки, испуганно жались к машине, глядя на приближающуюся к ним Крапиву. Та деловито высыпала на ладонь горсть серебристого порошка и дунула в сторону блондинок. Лохматый едва успел подхватить обеих девчин, аккуратно возложил на землю, а потом перетащил в шезлонги и даже прикрыл пледами, чтобы не замерзли. Водителя он, кряхтя и матерясь, затащил в машину и усадил за руль.

— Готово! — сообщил Лохматый радостно.

— Что говорить-то будешь? — поинтересовался Боб.

— А че тут говорить? Часика через три они начнут просыпаться, вспоминать, че было, а я тут как тут. Им-то память про сегодня начисто снесет, ну и вправлю им мозги. На водителя протокол составлю за то, что в заповедник въехал. Взятку буду вымогать, не без того… Они, конечно, бросятся этих искать, — Лохматый кивнул на тихо сопящего Витьку и Пашку, — а мы им на бережок шмотки их положим, а лодку продырявим. Пущай думают, что утонули ребята по пьяному делу. Чай, не впервой. А как же еще? Конечно, милиция понаедет, водолазов привезут, но, как говорят латиняне, не разбивши яиц, омлета не сварганишь.

— Слушай, Лохматый, а тебе их не жалко? — вдруг спросила Крапива. — Ведь твои единоплеменники, из твоего народа.

— Ха, сказанула, — рассмеялся Лохматый, — да у меня таких единоплеменников аж пять миллиардов с лишним. Причем только один из этих пяти миллиардов закатил мне сегодня в глаз. Кстати, господин Боб, вы мне своей мази не дадите? А то как же я с фингалом-то?

— Дам, не беспокойся.

— Как этих на тот берег доставлять будем? — спросила Крапива, с интересом рассматривая бутылочку с кетчупом на столе. — На себе понесем?

— Так зачем на себе? Вона, лодка ихняя. Щас я их, голубчиков, раздену, одежу на бережке сложу, а самих на лодке перевезу. А лодку потом того… Вы уж только подсобите здоровяка до лодки дотащить, а уж Витьку я сам.

— Ну что, Лохматый, пора нам, — сказал Боб. — Был рад тебя снова увидеть, извини, что с этими так вышло.

«Эти» — Витька и Пашка — сидели на траве, раздетые донага, связанные особым эльфийским узлом. Глаза их были мутны — действие порошка сон-травы и эдельвейса все еще продолжалось.

— Да какие тут могут быть извинения? Господин Боб, мы же свои люди, то есть… друзья. Не эти, так другие, что ж мы, квот, что ли, не знаем? И как раз пара, как по заказу квота на сентябрь. И искать не надо. А дамочка ваша мне очень даже понравилась. Боевая дамочка! Как она Пашку-то вырубила. Одним ударом и в нокаут! Приезжайте почаще, госпожа Крапива.