Эликсир честности

К Кольцову мы решили зайти вечером, после окончания рабочего дня, чтобы наверняка застать Серегу дома, а пока, захватив пару баллончиков «Элчелюта», принялись слоняться по городу в поисках приключений.

Первым делом мы прокатились на метро до центра и высадились на станции «Пушкинская». Невзирая на ранний час, переходы были уже заполнены нищими, калеками, матерями, собирающими средства на лечение больных детей, и т. д.

Я не раз читал в газетах, будто бы почти все они профессиональное жулье, однако, имея основания не доверять современной прессе, считал это грязными измышлениями отечественных папарацци и постоянно подавал милостыню, особенно на лечение детей.

– Уж не собираешься ли ты на убогих экспериментировать? – мрачно спросил я Генку.

– Совершенно верно!

– Ах ты!!!

– Погоди, Игорь, не кипятись. Сейчас сам увидишь, – хладнокровно ответил он. – Я знаю, что делаю!

– Хорошо! – поразмыслив с минуту, сдался я. – Но гляди! Если попадешь впросак – кости переломаю, рожу набок сверну! Будешь всю жизнь на аптеку работать!!!

– Договорились! – охотно согласился Лютиков и прямиком направился к молодой женщине, на груди у которой висела табличка с надписью: «Мой маленький сынишка опасно болен! Ему требуется срочная дорогостоящая операция, а я осталась без мужа и без работы! Люди добрые, помогите, кто чем может!» Рядом стояла картонная коробка для подаяния. Лицо несчастной матери выражало усталость, покорность судьбе и такую невыразимую скорбь, что моя рука непроизвольно полезла в карман за деньгами, но замерла на полпути, поскольку, пока я предавался сантиментам, Генка быстрым шагом приблизился к женщине, пшикнул из баллончика и с усмешкой спросил:

– Сколько лет ребенку? Чем он болен?

– Какому еще ребенку? – презрительно фыркнула «несчастная мать».

– Больному, которому требуется срочная дорогостоящая операция!

– Дурак набитый! – визгливо рассмеялась женщина, причем лицо ее поразительным образом изменилось – сделалось злым, наглым, вульгарным. – Да у меня сроду детей не было, если, хи-хи, не считать восьми абортов!

– Тогда зачем табличка?

– А затем, чтобы пудрить мозги ослам вроде тебя! Деньгу заколачивать! Я собираюсь покупать новую квартиру с евроремонтом, с джакузи…

– А вон та женщина с девочкой на руках тоже пудрит мозги?

– Слышь, парень, ты натуральный дебил! Ложись-ка лучше в психушку! Конечно, пудрит! Неужто ты воображаешь, будто сюда пустят настоящих нищих? Тут за место, знаешь, сколько в день платят? Нет? Тебе, лоху, такие бабки даже не снились! Проваливай в темпе, пока цел, не мешай работать! Иначе ментов позову! Они у нас в доле и живо тебе печенки отобьют! Тогда ты настоящим инвалидом станешь, а не липовым!

Вокруг начала собираться толпа любопытных.

– Извините за беспокойство, глубокоуважаемая госпожа, – прижав руки к груди, попросил Лютиков. – Позвольте задать вам последний вопрос, один-единственный, и я моментально испарюсь!!!

– Черт с тобой, задавай!

– Инвалид в коляске, в камуфляже и с медалями – правда ветеран войны в Чечне?!

– Ха-ха-ха!!! Разумеется, нет!!! В армии он вообще никогда не служил, ногу потерял, свалившись спьяну под трамвай, а медали на рынке купил. Доволен?

– Да.

– Ну и катись отселя! Время – деньги!

Между тем толпа любопытных значительно увеличилась и, вдоволь наслушавшись откровений лжестрадалицы, совершенно озверела.

– Сука рваная!.. Паскуда!.. Прошмандовка!.. – неслись со всех сторон негодующие выкрики.

– Башку ей оторвать!.. На рельсы под поезд бросить!

– Милиция!!! На помощь!!! Убивают!!! – осознав наконец опасность сложившейся ситуации, заверещала побирушка. – Петренко, твою мать!!! Где ты шляешься?!

Словно из-под земли появились двое вооруженных дубинками милиционеров.

Их раскормленные физиономии излучали непоколебимую решимость защищать закон.

– Граждане, разойдитесь! Не нарушайте общественный порядок! – хором рявкнули они.

– Эта дрянь народ обманывает! – возразил скромно одетый, интеллигентного вида мужчина в очках и тут же схлопотал дубинкой по темени.

– Не оскорбляй понапрасну людей! Разве не видишь? У женщины горе!!! – прорычал усатый мордастый сержант, возможно, тот самый Петренко.

– Почему вы бьете человека?! Вы не имеете права, – возмущалась женщина в коричневом плаще.

– Это хулиган! – важно ответил милиционер. – И мы должны…

Тут незаметно подкравшийся Генка опрыскал его «Элчелютом».

– Мы должны отрабатывать получаемую мзду, – на секунду запнувшись, продолжал страж порядка. – Кто платит, тот и заказывает музыку. А на вас и ваши сраные права мы плевать хотели с высокой колокольни! А ну разойдись! Щас по рации подмогу вызову, затащим всех скопом в отделение да так измордуем… – нагло ухмыльнувшись, сержант выразительно потряс дубинкой.

Здесь нервы мои, без того натянутые до предела, не выдержали. Я подошел к нему вплотную и с садистским наслаждением врезал локтем в челюсть. Послышался отвратительный хруст, глаза мента закатились под лоб, и он рухнул навзничь, гулко ударившись затылком об пол.

Его напарник мгновенно стушевался, попытался смыться, да не тут-то было!