Эликсир и камень

Разве это не метафора для описания всей нашей цивилизации? Ведь наша культура, технология и их продукты представляют собой нечто вроде магического круга. Изнутри кажущейся безопасности этого крута мы вызываем силы, обладающие огромным разрушительным потенциалом. Мы загрязняем мир пластмассами и радиацией, токсичными химикатами и промышленными отходами. Изнутри кажущейся безопасности круга мы в гордыне своей присваиваем себе божественную власть и проводим эксперименты, на которые не решается сама природа, – в области генной инженерии, расщепления атомного ядра, создания химического и биологического оружия. Подобно доктору Франкенштейну, мы порождаем чудовищ. И, подобно магам из кажущихся несерьезными сказок, мы легко теряем контроль над силами, которые сами вызвали к жизни. Именно это произошло, например, в Чернобыле. В результате мы перестаем быть магами, белыми или черными. Мы все превращаемся в жертв.

Но даже если нам удается сохранить контроль, магический круг технологии, который призван нас защищать, начинает играть сдерживающую роль. Технология делает руки человека сильнее и длиннее, но никак не влияет на разумность использования человеком своих рук. Таким образом, мы сознательно обманываем себя, полагая, что приобрели большую свободу, тогда как на самом деле добровольно усиливаем свое подчинение. Мы становимся все беспомощнее, отдавая себя во власть автономным механическим «системам», от кондиционеров и систем управления климатом до глобальных компьютерных сетей. В своей зависимости от технологии мы все больше и больше утрачиваем власть и отказываемся от ответственности. Современному городу труднее пережить внезапную снежную бурю, чем Петербургу или Берлину восемнадцатого века. Атака компьютерного вируса способна оказать разрушительное воздействие на личную жизнь людей, сотрясти банки и транснациональные корпорации, стать причиной ядерного конфликта. Уже звучат серьезные предупреждения об опасности компьютерного терроризма: команда хакеров способна поставить под угрозу жизнедеятельность целой страны.

В этом процессе, как уже отмечалось выше, мы все больше отдаляемся и отчуждаемся от окружающей нас реальности. Мы становимся чрезмерно избалованными, слишком защищенными, несклонными или неспособными нести ответственность за собственную жизнь. Мы все время перекладываем вину на других и торопимся в суд с требованием компенсации, когда неприятные реалии бесцеремонно вторгаются в наш уютный мирок. Мы обижаемся на малейшее несогласие и сглаживаем углы социального взаимодействия при помощи нелепого языка «политкорректное™». Мы все больше и больше вверяем себя во власть «специалистов» в черных костюмах, которые все время толпятся вокруг нас, ожидая каких-либо неприятностей в нашей жизни, которые дадут им возможность нажиться на нашем несчастье. В результате мы становимся еще более уязвимыми Для различного рода манипуляций.

Подобные манипуляции представляют собой средство «создавать события», а значит, являются одной из форм магии. Однако эта магия ничуть не похожа на божественную магию приверженцев философии герметизма в эпоху Возрождения. Скорее она похожа на то, что Агриппа осуждал как мелкое колдовство, которым занимались претендующие на звание Фауста убогие личности в своих ограниченных и фрагментированных областях. Однако незначительность этой магии не делает ее менее опасной или менее распространенной. Все мы являемся ее потенциальными – или уже реальными – жертвами.

Именно такого рода «магии» посвящены следующие главы книги.

15. Контроль над разумом

С 1950 по 1953 год вооруженные силы пятнадцати стран, представляющих недавно созданную Организацию Объединенных Наций, участвовали в войне в Юго-Восточной Азии против Северной Кореи и коммунистического Китая. Среди контингента ООН были подразделения из Британии, Франции, Канады, Австралии, Греции, Южной Кореи и – в основном – Соединенных Штатов. Еще в 1950 году, всего через месяц после начала конфликта, западный мир стал свидетелем унизительного спектакля. Пленных американских солдат постоянно снимали на пленку, заставляя выступать с публичными заявлениями, в которых они признавались в агрессии, отрекались от своих прежних взглядов и расхваливали достоинства и моральные ценности бывшего противника. Такого рода заявления делались американскими солдатами на протяжении всей войны. Интересно отметить, что ничего подобного не отмечалось со стороны британских, французских, канадских, австралийских и других военнослужащих. Не наблюдалось такого явления в Военно-воздушных силах или подразделениях морской пехоты США – оно ограничивалось исключительно американскими сухопутными войсками.