Эликсир князя Собакина

На листе был размашисто изображен бонзайцевский гремок. Нижнюю его часть Костя тщательно заштриховал, а верхняя сияла ослепительной снежной белизной.

Под рисунком каллиграфическим почерком было написано хайку:

Снегом покрыта
Даже летом в России
Фудзи вершина.

Еще ниже значилось:

«Вид священной горы в деревне Зайцево после побелки»

Состав:

— известь гашеная (СаО) — 264 кг

— мыло хозяйственное — 15 кг

— клей канцелярский — 2 кг

— соль поваренная — 1,5 кг

— олифа — 12 л

Квасцов не завезли.

Автор:

К.А.Бабст, канд. хим. наук.

Часть четвертая Краснопырьевск

Глава 22 Понт.ру

Солнце уже осветило крыши и верхние окна трехэтажных домиков на Дворянской улице, а вывеска расположенной здесь лучшей гостиницы города Краснопырьевска все еще сияла неоновыми огнями. На фасаде переливались три маршальские звезды, а над ними искрились полуметровые буквы:

ОТЕЛЬ

«ПАРАДИЗ»

Оценить это райское великолепие в данный момент никто, кроме наших героев, не мог: улица была тиха и безлюдна. Ворковали голуби, и умытые ночным дождем липы стряхивали на тротуар последние крупные капли. Провинциальную идиллию нарушал только припаркованный у дверей отеля крупный джип. Вместо номерного знака на нем была прикреплена табличка с краткой, но внушительной надписью: «КАБАН».

— Кабан, видимо, заночевал в раю, — сказал Паша. — Кстати, о свинине. Поскольку в этом парадизе на завтрак наливают водку, я предлагаю для начала найти приличное кафе.

— Ты иногда говоришь правильные вещи, — одобрила княжна. — Я очень хочу круассан.

Петр Алексеевич оглядел улицу и предложил:

— Давайте позавтракаем где-нибудь возле мэрии. Обсудим планы, а потом — сразу за дело. Идет?

Вера и Паша кивнули.

— Тогда двигаемся к центру!

Решением остался недоволен один только Костя:

— Могли бы и выпить по рюмке, — проворчал он, но тут же, встретив взгляд княжны, поправился: — А куда идти-то? Смотрите — улица закругляется в обе стороны. Прямо как у вас в Москве. Заблудимся. Людей спросить надо. Язык до Киева доведет.

Паша поднял вверх указательный палец и назидательно изрек:

— Костя! Твой язык доведет нас только до ближайшей рюмочной. А мой — до инфаркта. А до центра провинциального российского города в субботу утром доводит или джи-пи-эс, или в крайнем случае гугл-мэпс. Вот, смотри и учись.

С этими словами он извлек из кармана свой верный смартфон, что-то набрал и продемонстрировал коллегам вид на Краснопырьевск с американского спутника. Осторожно приблизившись к земле, Паша отыскал отель «Парадиз» и потыкал в экран пальцем, выбирая маршрут.

— Так. Идем по Дворянской, потом сворачиваем на Буденного, арендуем там тачанку и дальше скачем по Розе Люксембург до Соборной площади.

— Веди, Сусанин! — кивнул Бабст.

Все двинулись за Пашей. Действительно, ранним субботним утром все улицы, не исключая даже широкий проспект Буденного, оказались совершенно пусты.

Тачанку арендовать не удалось, однако по пути встретилось много не менее интересных вещей. Казалось, что город или готовится к длительной осаде, или совсем недавно ее выдержал. Окошки попадавшихся по дороге ларьков были забраны железными прутьями. Это никого, кроме француженки, не удивило. Более странным показалось то, что к окнам всех домов от первого до последнего этажа были приварены крепкие решетки. И уж совсем непонятно было, зачем такие же решетки, но только сваренные в клетки, окружают самые обыкновенные светофоры. Впрочем, назвать их обыкновенными было бы не совсем верно: они располагались на столбах высотой не ниже пяти метров.

Свернули на улицу Розы Люксембург и прошли мимо автостоянки. Здесь гости города убедились, что Кабан был не единственным местным жителем, которому нравилось украшать номерные знаки своим именем. Компанию ему составляли владельцы очень похожих джипов «Илюша Муромский» и «Саша Менингит».

— Грамотный народ! — покачал головой Бабст. — Я вот слово «менингит» научился писать, только когда сам этим делом переболел.

— Без шапки ходил? — сочувственно спросила княжна.

Костя знал, что менингит происходит не от шапки, а от вируса, но голос Веры был так нежен, что он не стал возражать и только пробормотал:

— Не... Последствия свинки...

Разговор об орфографии и болезнях прервал Пашин вопль:

— Гниды! Гниды! И сюда добрались!

Уперев руки в боки и грозно покачиваясь с пятки на носок, Живой стоял напротив рекламной тумбы с большим плакатом, на котором было что-то написано белым по черному. Княжна подошла ближе и прочитала вслух:

— «У моей собаки даже блохи из Лондона. Дуня Уайльд. Сказано на Понт.ру». Непонятно... Понт — это мост, да?

Паша ухмыльнулся: