Эликсир жизни

Потом на трибуне появился Биркштейн и хорошо поставленным баритоном зачитал перечень возражений и замечаний, из которых следовало, что диссертация Никишина напрочь ошибочна во всем. Конечно, это с его стороны была месть. Тот, кто мстит, подобен скорпиону, жалящему без разбору всех и себя. И конечно, это было не корректно: отказаться от встречи до защиты, а потом прийти с разгромным отзывом. Я слушал, записывал замечания и, когда Биркштейн кончил, подготовил ответный разгром. К примеру, Биркштейн заявил, что не может такого быть, чтобы один светопоглощающий центр создавал два центра люминесценции. Другое его возражение сводилось к тому, что в природе нет никакого термического (теплового) действия света и что утверждение Никишина о нагревании молекул при возникновении ЭВС – полная ерунда. И т. д., и т. п. – дюжина очень сильных, но неверных утверждений.

Я сменил Биркштейна на трибуне и начал по буквоедски тщательно отвечать на все замечания. Я пояснил, что светопоглощающий центр способен создавать в гибких макромолекулах два центра люминесценции из-за того, что часть энергии поглощенного фотона расходуется на структурное изменение, то есть в излучении принимают участие две структуры – исходная и фотоиндуцированная. И в подтверждение этому есть не только физическая модель, но и эксперимент. А термическое действие света хорошо известно, например, в лазерной оптике: возбужденные молекулы и их микро-окружение на короткое время (пока существует ЭВС) сильно нагреваются. Именно поэтому мощный лазер прожигает дырку в танковой броне. То, что это не известно Биркштейну, это его личная проблема. И т. д., и т. п. – симметричный разгромный ответ. При этом я ссылался на статьи и книги по оптике и спектроскопии, намекая, что Биркштейну неплохо было бы ознакомиться с ними, малость подобразоваться, а не демонстрировать с апломбом свое невежество. Оппонентам-невеждам нужно отвечать так: «Идите вы в… библиотеку!». Обычно люди заблуждаются не столько из-за недостатка знаний, сколько из-за избытка самомнения.

Невежда пытается блеснуть, задавая докладчику много трудных вопросов, но весь блеск куда-то исчезает, когда он делает попытку разобраться в ответах. Невежественно-агрессивный оппонент напоминает бодливого барана. Ощущая проигрыш, Биркштейн фыркнул, набычился и ввел в бой своего сотрудника, тоже доктора биологических наук, А.Е.Перминова. В свое время на апробационном семинаре Перминова я чуть было не завалил его диссертацию, в которой не было ни новых идей, ни методов, а результаты были скудны и примитивны. Тогда Перминова спас профессор Волькин, приостановивший (из жалости к докладчику и из уважения к его шефу) мое критическое выступление. Как говорил Волькин, не каждый достоин уважения, но каждый – сострадания.

Итак, Перминов вышел на трибуну. Мило улыбаясь, выплюнул серию унавоженных гадостей, не относящихся к сути дела. Затем сделал ряд замечаний по существу. В частности, высказался в том духе, что зеркальные кюветки ни на что не годятся, поскольку из-за отражений там слишком много паразитного света. На это я ответил, что кюветки устроены так, что отражающие поверхности направляют свет в определенном направлении, а не куда попало, и что доля рассеянного света не только не выше, чем в обычных кюветках, а даже ниже, из-за того, что свет, проходя через раствор несколько раз, поглощается сполна. Как это ни смешно, но спустя год, став по блату директором КБ биомедицинской аппаратуры, Перминов предпринял усилия по выпуску и продаже зеркальных кюветок.

С вопросами и комментариями выступил еще десяток человек. Некоторые были настроены позитивно, некоторые агрессивно. В частности, член совета Ю.А.Лизарев заявил, что такие диссертации, как у Никишина, нужно выжигать каленым железом. «Каленым железом! Каленым железом!», – патетически повторял он магическое заклинание. Возражение у него было всего одно: никакой конкуренции за фотон в скоплениях нет и быть не может, ибо это противоречит квантовой механике. На что я возразил, что никакого противоречия нет, поскольку квантовая механика дает формальное математическое описание энергетических уровней молекул волновыми уравнениями, содержащими такой не измеряемый комплексный параметр, как волновая функция, в то время как в моих формулах процесс поглощения фотона в скоплениях выражен с помощью теории вероятностей и вещественных параметров – сечения поглощения и площади молекулы.