Элирм IV

Разумеется, в обозримом будущем все эти журналисты умрут. Как и те, кто посмел унизить его наследника и смеялся громче остальных. Но это произойдет не сразу. Кто-то погибнет через год, другие — через десять, а третьих уничтожат лет через пятьдесят. К слову, Эрдамон уже выбрал орудие казни. Им будет крайне редкий и запрещенный на Элирме яд «Инсептус», что был изготовлен еще во времена изначальных и, по сути, имел относительно безобидный эффект. Он не убивал своих жертв, а отнимал у них по уровню каждые двенадцать часов. И так вплоть до первого, после чего действие яда заканчивалось. Хочешь — прокачивайся заново или пытайся спрятаться в самой глубокой норе. Не важно. К этому моменту страх уже полностью сожрет тебя с потрохами. А уничтожить сломленного противника не составляет большого труда.

— Где мой сын?

— Господин Фройлин возродится через тринадцать с половиной минут, повелитель — ответил один из помощников.

Граф тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Судя по всему, его отпрыск потерпел очередное фиаско. Сперва на Площади Порталов и в Туллиануме, затем в Натолисе, а теперь еще и прямо посреди чертова поля.

«Надо с этим кончать» — подумал Белар.

Он понимал, что еще немного и пошатнется рейтинг самого Небесного Доминиона. И как не омерзительно это признавать, но несмотря на события на Площади Мира, а также усилия профессиональных пропагандистов и агитаторов, Эо О’Вайоми и его товарищи стремительно превращаются в народных любимцев. Более того, разведчики все чаще сообщали, что у них появляются сторонники, в том числе и среди представителей кланов высшего дивизиона. Нулевой Меридиан в лице Аполло Кэрту, Брайникл, Золотые Щиты, Стальной Центавр, Дханус Дор и что удивительно — Пантеон Павших. Уж какое мертвецам до этого дело — до конца не ясно. Скорее всего, их заинтересовала фигура взявшегося буквально из ниоткуда рыцаря смерти. Что тоже стало пренеприятным сюрпризом. Эрдамон хорошо помнил рассказы деда про этого легендарного изверга, что перед тем как исчезнуть, успел потрепать нервы целому миру. Поэтому Фройлину несказанно повезло, что тот вообще остался в живых. Знай он про Гундахара хотя бы один процент из того, что знал отец, то не подошел бы к нему и на пушечный выстрел. И уж тем более не пытался одолеть игва в ближнем бою. По степени коварности Сакуал Хан наравне с ним — не более чем жалкий клоун и шут.

— Повелитель — обратился помощник — Ремонт арки портала практически завершен. С минуты на минуту сюда прибудет Инквизитор.

Эрдамон покосился в сторону мегалита.

— Как он узнал? — сухо произнес эльф.

— Об этом знают уже все. Кто-то слил журналистам видео с погоней и уничтожением «Атома».

— Ясно. Восстановите хронологию событий. Проследите ракурс и найдите оператора. Если это кто-то из наших — я пообщаюсь с ним лично.

— Как прикажете, повелитель.

— Где Сакуал Хан?

— Уничтожен. Эо О’Вайоми обнулил его иглой из божественной стали.

— Вот значит как — усмехнулся тот — Бешенного пса, наконец, усыпили. Что ж, тем лучше. Что с остальными?

— Мы собираем оставшихся мусорщиков на площади посреди свалки. Как воскреснут последние — дадим им время избрать нового лидера.

— В этом нет необходимости — покачал головой эльф — Их цитадель уничтожена, техника тоже. Следовательно, ценность нашего союза упала до минимальных значений.

— Будет исполнено.

Помощник понял своего господина с полуслова. Фраза про ценность союзов в интерпретации Белара означала одно — эти бандиты будут схвачены и использованы Небесным Доминионом для ускоренной прокачки своей армии. А после обнуления превратятся в ресурс, что испокон веков пребывает в дефиците — камни душ.

Многие из представителей сильных мира сего хотели иметь наследников, но при этом отчаянно не желали стареть. Настолько, что пару раз даже объединялись и при посредничестве Верховного Синклита писали петиции в Пантеон с просьбой о помощи, однако неизменно получали отказ. Боги, как и демоны, не любят делиться. К тому же в их искаженных реалиях это сродни местной валюте. Одним — молитвы, другим — проклятия, третьим — хаос.

Фройлин возродился спустя пару минут.

В отличие от Эрдамона он предстал перед публикой абсолютно голым. Более того, не успел он встать на ноги, как по внутренней части его бедер потекла кровь — подарок проклятого Гундахара.

— Отец, прости — паладин виновато склонил голову — Я снова тебя подвел.

В ответ заместитель главы Небесного Доминиона ласково улыбнулся и протянул сыну одежду вместе с зельем регенерации.

— Не за что извиняться, Фройлин.

— Нет. Есть за что — возразил эльф — Ты пожертвовал ради меня бессмертием, а я тебя опозорил. Затем попросил вмешаться, но всё это привело к тому, что ты потерял целый уровень.

Казалось, Белар младший пребывает в отчаянии. Собственно, так оно и было. Что бы там не говорили, и какие бы гадские сплетни не плели вокруг их древнего рода, он по-настоящему любил своего отца. И любовь эта была взаимной.