Элирм VI

— Да даже если и умру пару раз, что с того?

— Убивая противника, Безликий может высосать его душу. Будешь обнулен и превратишься в одно из тех лиц на его коже. Надеюсь, теперь-то ты понял, в чем суть? Ты слишком молод.

— И все равно это как-то непра…

— Да чтоб тебя! Это не предмет для дискуссии, а приказ!

Разозлившись, генерал изо всех сил пнул Германа в грудь, отбросив его далеко назад в коридор. Затем протянул руку в сторону и схватил первый попавшийся артефакт — в ту же секунду монстр резко сорвался с места и бросился в бой.

Для него это был своего рода сигнал. Вор тронул сокровище, а значит, должен уплатить кровавую дань. Отдать Безликому все свои силы и стать новым лицом в его проклятой коллекции.

* * *

Я видел Гундахара в бою много раз.

Как правило, он всегда доминировал над противником и справлялся с ним легко и играючи. Даже с нами. Что, если честно, нас порядком бесило.

Обладая поистине феноменальной реакцией, превосходными рефлексами и каким-то заоблачным мастерством фехтования, он будто бы заранее предугадывал каждый шаг. И либо убивал врага сразу, либо искусственно затягивал бой, давая тому шанс показать себя. Помереть хотя бы с толикой чести, как это делали во времена его юности.

Ну или же я выдумываю лишнего, и рыцарь смерти, наоборот, хотел банально поглумиться. Поднять себе и без того высокую самооценку за счет созерцания убожества противника. Смотрел, как тот неуклюже огрызается и криво контратакует, после чего брезгливо фыркал и сметал того с доски словно пешку. Утилизировал бездарный мусор парой ударов.

Так было всегда. Но не сейчас.

В эту самую минуту генерал выкладывался по полной. Был серьезен и собран. Работал на пределе возможностей. Все равно что кандидат на получение крапового берета перед финальным испытанием.

Сражаясь с Безликим, от его грации и легкости не осталось и следа. Отбиваясь от длинных серий молниеносных атак, он бросался из стороны в сторону, уворачивался и падал. Вскакивал на ноги, укрывался за препятствиями и бросал в оппонента сокровищами. Задействовал не только весь свой богатый боевой опыт и навыки, но и элементы окружения. Старался победить врага любой ценой.

Да. Гундахар не обманул. Этот монстр был не по силам никому из нас. Не знаю, была ли это врожденная особенность его «расы» или же специальный допинг, но Неприкаянный двигался быстро. Невероятно быстро. Практически как Галилео с Зилотом, отчего их поединок стал до ужаса похож на то эпичное сражение у границ Искариота. Два размытых силуэта и переливчатый звон острых клинков.

Те же веера искр. Те же ударные волны, от которых воздух стонал и вибрировал словно силовой кабель под сверхнагрузкой. То же ощущение опасности и тревоги. Тревоги за друга. Ведь генерал не бог. И как ни печально это признавать, но и очки параметров отчасти решали. Ему банально не хватало «Ловкости» сдержать весь тот бешеный натиск и напор. А потому сколь быстрым бы он ни был, но на большинство атак игв попросту не успевал отвечать. Терпел десятки глубоких порезов, болезненно морщился и отступал назад. А под конец и вовсе зажмурился.

По правде говоря, в тот самый миг я уже не видел вариантов счастливой развязки, как неожиданно Гундахар устроил Безликому гадкий сюрприз. Стоя под градом ударов и обливаясь собственной кровью, он окунулся в подобие транса, а затем высоко поднял меч и нанес один-единственный удар сверху-вниз.

Казалось, он бил в пустоту, однако на деле всё оказалось не так. Генерал попал. Причем попал на удивление точно. Будто бы заранее предугадал нужное время и место.

Поразительно, но практически неуловимый для глаз Неприкаянный стоял четко перед ним. Опущенные к полу клинки, осунувшиеся плененные лица, ровная и бездыханная грудь. Тоненькая черная полоска, медленно проступающая от затылка до задницы, и с чавкающим звуком тело Безликого распадается на две равные части. Готов.

— Охренеть… — выдохнул Герман. — Вот это удар…

— И не говори… — кивнул Локо. — Прямо как в фильмах про самураев…

Они, как, впрочем, и остальные, замерли в восхищении.

— Еще одно доказательство того, что даже самый быстрый головастик не в состоянии тягаться с акулой, — криво ухмыльнулся Гундахар, после чего харкнул собственной кровью и аккуратно вправил торчащие из груди ребра. — Хотя, конечно, староват я уже для такого дерьма… Четыре кило мяса из меня вырвал, подонок…

Игв рухнул на пол.

— Илай?!

— Да-да, не слепой. Сейчас отлечу, — некромант бросился к генералу, параллельно колдуя в него «Койл».