Элит (СИ)

Обожаю земных девчонок за их смекалку, находчивость и неограниченную эротическую фантазию…

* * *

Пути Господни неисповедимы. Это знает каждый уважающий себя стратег. Но фатальность жизни всегда была для Карягина вопросом скользким. Да, возможно, всё придумали до людей. И, что самое главное — ЗА людей. Но порой судьбу необходимо немного поторопить.

Зайдя в паб, который местные именовали «элитной пивнушкой», Пётр Васильевич огляделся по сторонам.

Завсегдатаи, конечно, сразу же узнали в невысоком взрослом мужичке Полковника ИСБ. Уж больно часто он здесь появлялся по «специфическим вопросам».

— Васильевич! Чего налить? — поинтересовался тучный бармен, натирая пивную кружку.

— Я сегодня «сухой». — строго ответил Полковник, и его взгляд наконец-то нашёл, что искал.

А именно — широкоплечий брюнет, который очень сильно выделялся на общем фоне. Сальные, уже давно превратившиеся в сосульки волосы свисали до плеч. Рукава клетчатой рубахи были неопрятно закатаны до локтя. На жилистых предплечьях красовались выцветшие наколки в виде различных символов.

Мужчина то и дело пьяно вздыхал, поглядывая на бутылку с коричневой жидкостью.

— Спартак. — Полковник подсел к брюнету.

— Чемпион… — ответил пьяный мужчина и ухмыльнулся, не удосужив Карягина даже приветственным взглядом.

— Разговор есть.

— А у меня нет. — хмыкнул брюнет и отвернул голову в противоположную сторону: — Исчезни. Я знаю, зачем ты пришёл.

— Деньги, рано или поздно — закончатся, Спартак. И, что ты будешь делать?

— Тоже, что и всегда. — ответил мужчина, и налив виски в стакан, махом залил всё в себя: — Глупые людишки. Мне, порой, кажется… Что вы не отдаёте себе отчёт, с кем разговариваете. Я же могу щёлкнуть пальцем, и ты разлетишься на кусочки.

— Но ты не щёлкнешь.

— Кто сказал? — Спартак наконец-то повернул голову к неожиданному собеседнику: — Ты меня недооцениваешь, Полковник. Просто… ты прекрасно знаешь, что мне дорого это место. А я не гажу, где пью.

— Потому я и пришёл именно сюда.

— Ну? И, кто на этот раз? Очередной зажравшийся дворянин? Не знаю… Я уже четыре месяца в завязке и начинать нет, никакого желания. Ваша политика меня не интересует.

— На этот раз, «цель», куда более интересна. — хитро прищурившись, ответил Полковник: — Мальчишка… Восемнадцать лет.

— Я не убиваю детей. Кодекс ты и сам знаешь. И здоровенный хрен я клал на Гильдию… Просто не хочу.

— О! Это не простой ребёнок. Это — Осокин.

Спартак тут же замолчал. Его расслабленное лицо приобрело кровожадный оскал.

— Ну-с… — шмыгнув носом, произнёс брюнет: — И, что он… Оно… Я не знаю, что это такое… В общем, что оно тебе сделало?

— Лично мне — ничего. Но ты же читаешь новости?

— Пу-пу-пу… Тварь вышла погулять. Но если верить словам старика Гавра — скоро успокоится. Ей просто нужна кровь, чтобы поиграть. Потом уснёт. Потерпите пару годиков.

— Чтобы оно сожрало всю Пермь? Я думал, что ты патриот своего города.

— Оно не трогает невинных. А если ты переживаешь за свою жопу — это не мои проблемы. Ты сам виноват, что ступил на скользкую дорожку. Твоё сердце пропитано страхом и тьмой. Я всегда говорил, что политика не красит человека. Там одно говно и гниль. А я, между прочим, убиваю по тем же причинам, что и эта тварь. Можно сказать, что мы с ней — родственные души. Хе!

— Ты — наёмный убийца.

— Охотник! Я попрошу.

— Называй, как хочешь. Сути это не изменит. Ты — подконтрольная единица. А этот… Он сошёл с ума! Он держит город в страхе!

— В страхе он держит только тебя и твоих мусоров. Все остальные им гордятся. Так если оно ест только говнюков… Может быть, не стоит ему мешать?

— Послабление приводит к хаосу!

— Да-а-а-а… Конечно, мой умный друг. Ты вечно об этом твердишь. Уже забыл, откуда сам вылез? — усмехнулся Спартак и налил очередную стопку: — Посмотри на это с другой стороны. Тварь уменьшает ваш геморрой.

— В том-то и дело! — возмутился Полковник: — Полиция и ИСБ должна следить за порядком. А не это… чёрти знает, что.

— Кто-нибудь ещё, кроме тебя знает?

— Вряд ли… Все видят в Осокине, лишь храброго борца за справедливость. Ненавижу!

— Зависть разрывает тебя изнутри? Или… ты опять связался со своим любимым Вороном? Не сказать, что я люблю террористов. Не трогаю их из уважения к Тобиасу.

— Он давно мёртв.

— И, что с того? Я тоже давно мёртв. Уже и не помню, сколько лет назад меня вздёрнули. Но, ничего. Как видишь — хожу по земле. Иногда оскверняю её кровью преступников. — ухмыльнулся Спартак и осушил стопку.

— Мне нужны твои услуги! Оно разорвало шестьсот человек несколько часов назад!

— Кого? — поинтересовался брюнет и вытащил сигарету: — Невинных людей?

— Последователей «Культа»! Но среди них было двадцать четыре студента!

— И? Осокин оборонялся. А-то, что детишек надурил «Культ» — вообще не его проблема.

— Миллион. Наличкой. Сразу, как скинешь доказательства, что Осокин мёртв.

— Хо-хо-хо… — прищурив глаза, Спартак выдохнул белое облако дыма: — А ты наглеешь, Полковник. Миллион за то, чтобы я сразился с тварью? Дерзко. Очень дерзко.

— Полтора! Но его голова должна быть у меня. Ты понял?