Элита русской разведки. Дела этих людей составили бы честь любой разведке мира

Чернышев писал, что, находясь постоянно при Наполеоне, почитает себя самым счастливым из военных, потому что пользуется ежедневными наставлениями величайшего из полководцев. Далее он подробно описал ход Аспернского сражения. Самая деликатная часть донесения состояла в оценке поражения французов. Чернышев нашел выход. Он написал: «Если бы в то время австрийцами командовал Наполеон, то совершенная гибель французов была бы неизбежна».

Приветливость, с которой его встретил на следующий день Наполеон, убеждала, что письмо было прочитано и прочитано с удовольствием. Петербург также высоко оценил действия посланника при особе французского императора. В июне 1809 года Чернышев был пожалован во флигель-адъютанты. Первым поздравил Чернышева Наполеон, получивший донесение от французского посла из Петербурга. Александр также повелел канцлеру графу Румянцеву посетить мать Чернышева и выразить ей свое удовлетворение службой сына. Александр убедился, что молодой человек, которого он направлял со своими письмами к Наполеону, не только ловкий и расторопный офицер, но и незаурядный аналитик и тонкий наблюдатель.

В августе 1809 года Чернышев направляется с письмами Александра к Наполеону и австрийскому императору Францу. Миссия достаточно деликатная, учитывая, что союзница России Франция еще находилась в состоянии войны с Австрией. Чернышев с блеском выполнил и ее. В своем письме канцлеру Николаю Петровичу Румянцеву, помимо изложения беседы с австрийским императором, Чернышев представляет собранную им информацию о перспективах заключения франко-австрийского мирного договора.

Между тем близкий разрыв между Францией и Россией становился все более очевидным. В январе 1810 года военным министром России назначается Михаил Богданович Барклай-де-Толли. С первых дней он приступает к подготовке вооруженных сил к войне.

Военный министр не сомневался в том, что Франция готовит войну против России. Он был не одинок в своей оценке ситуации. Так, в письме министру иностранных дел Н. П. Румянцеву от 18 августа 1810 года Барклай-де-Толли пишет: «С… удовольствием узнал я, что ваше сият[ельство] одинакового со мною мнения в том, что рано или поздно Франция… с ее союзниками объявит России войну, что война сия может и даже неминуемо должна решить участь России»[5]. Оценивая наличие разведывательных сведений о Франции и ее потенциальных союзниках, Барклай пришел к неутешительным выводам. Летом 1810 года военный министр разработал предложения по организации разведки за границей и получил высочайшее одобрение их реализации. Предлагалось активизировать деятельность посольств России по добыванию разведывательных сведений, а также дополнительно направить специальных офицеров в российские миссии.

К тому времени российская дипломатия в Париже располагала несколькими источниками разведывательной информации. Среди них был служащий военного министерства Мишель (писарь в отделе по передвижению войск). В последующем его имя навсегда свяжут с Чернышевым. Знаменитый Шарль Морис Талейран-Перигор, известный дипломат, министр иностранных дел Франции в 1797–1807 годах, также сотрудничал с русскими.

В сентябре 1808 года Талейран, сопровождавший Наполеона на встречу с Александром I в Эрфурт, тайно встречается с российским императором. Дипломат пытался убедить Александра не уступать требованиям Наполеона. Какие же мотивы побудили бывшего министра иностранных дел Франции на этот шаг? В своих мемуарах, как и в беседах с Александром, он утверждал, что заботился единственно о благе Франции. Вероятнее всего, он думал не только о Франции, но и о себе. Как бы то ни было, он опасался катастрофы в самые блестящие годы империи, за шесть лет до ее окончательного крушения[6].

В конце января 1810 года Наполеон, узнав о критике Талейраном за спиной его политики в Испании, с кулаками набросился на него. «Вы вор, мерзавец, бесчестный человек! — бешено кричал он. — Вы не верите в Бога, вы всю вашу жизнь нарушали все ваши обязанности, вы всех обманывали, всех предавали, для вас нет ничего святого, вы бы продали вашего родного отца! Я вас осыпал благодеяниями, а между тем вы на все против меня способны»[7]. Наполеон и не предполагал, насколько он близок к истине.

Эта сцена не только убедила Талейрана в необходимости сохранять тайные контакты с Россией, но и привела к их установлению и с другой иностранной державой. На следующий день он встретился с австрийским послом в Париже Меттернихом и предложил свои услуги.

Александр I не хотел вступать в слишком тесный контакт с Талейраном, опасаясь скандала: союзник собирает секретную информацию через опального министра![8] В 1810 году обстановка коренным образом изменилась. Сотруднику посольства России в Париже Карлу Васильевичу Нессельроде[9], будущему многолетнему министру иностранных дел, поручается поддерживать отношения с Талейраном, направляя полученную от него информацию на имя Румянцева или Сперанского.