Элита русской разведки. Дела этих людей составили бы честь любой разведке мира

Я с интересом расшифровывал диктофонную запись. Газета ждала сенсацию. Однако интервью долго «ходило» по ГРУ, после чего мне передали решение, облеченное в уже привычный термин: «Преждевременно». Такое случалось не раз. Я понимаю специфику службы, уважаю людей, работающих в ней, со многими из них у меня дружеские отношения. Подосадовав, убрал кассеты в «долгий ящик». И вот теперь время пришло.

Н. ПОРОСКОВ

Владимир Завершинский

Первый заместитель директора Службы внешней разведки Владимир Иванович Завершинский родился 24 ноября 1949 года в Челябинской области. Окончив в 1970 году филфак Карачаево-Черкесского педагогического института, поступил на Высшие курсы КГБ в Минске. После четырех лет в контрразведке его рекомендовали на учебу в Краснознаменный институт.

С 1977 года — на оперативной работе во внешней разведке. Двенадцать из 34 лет, которые Владимир Иванович прослужил в системе, он провел в двух длительных зарубежных командировках. С 1992 года полковник Завершинский — в Центральном аппарате Службы внешней разведки. По представлению тогдашнего директора Евгения Максимовича Примакова возглавил одно из ключевых управлений, которым руководил в течение шести лет. С ноября 2000-го — первый заместитель директора СВР. Генерал-полковник Завершинский — кавалер советских и российских орденов, наград ГДР и Афганистана. Особенно дорожит почетным знаком «За службу в разведке» и званием «Заслуженный сотрудник органов внешней разведки».

35 лет счастлив в браке, вырастил сына. Покорив вершины Центрального Кавказа, в молодости стал мастером спорта по альпинизму. Многие годы посвящает редкие свободные часы нумизматике. Представляет интерес и небольшая, но ценная коллекция кинжалов в его уютной служебной комнате отдыха.

— Владимир Иванович, не выдавая секретов, все же напомню вам, что впервые мы встретились в середине 90-х в кабинете несколько меньших размеров. Тогда на меня особое впечатление произвела невзрачная картонная или бумажная кружечка, стоявшая на самом видном месте.

— Эта разовая посуда играла свою достойную роль при утверждении многих решений, принимавшихся в управлении. Привезли ее два разведчика, которые совершили промах, были арестованы и некоторое время находились в заключении. Из этой кружки — одной на двоих — им давали пить. Мы их, конечно, вызволили, вытащили, они возвратились, были награждены за стойкость и мужество. А подаренный ими предмет тюремного обихода остался в назидание тем, кто планирует и осуществляет разведывательные операции.

Когда мы собирались для принятия ответственного решения, то приветствовали выдвижение смелых и ярких предложений. На стадии обсуждения каждый разведчик вправе высказать свое мнение. Но если уж решение принято, то тема закрыта, приказ надо выполнять, иначе — беда. Но иногда некоторых сотрудников заносило: да что вы там осторожничаете, можно еще активнее, решительнее… И тогда я демонстрировал эту кружечку — последний, как мы говорили, довод короля. Действовало безотказно.

— Что-то я в новом кабинете кружечки не вижу.

— Она осталась в наследство моему преемнику. Работа в том управлении продолжается.

— Владимир Иванович, вы сказали, что разведчиков «мы, конечно, вызволили». Но ваша профессия подразумевает риск, опасность, в случае провала — арест и такую бумажную кружечку. Неужели никто из подчиненных сейчас не мучается где-нибудь на чужих и далеких нарах, отбывая срок? А тот же Олдрич Эймс, приговоренный в Штатах к пожизненному заключению без права помилования?