Элитная кровь

– Остряк, – недобро оскалился мучитель. – А ну-ка, переверните его на живот!

Помощники Битого мгновенно выполнили приказ. Бандит наступил ногой на крестец бомжа, быстро нагнулся, ухватил несчастного за обе кисти и дернул их назад, на себя, выгибая пленника.

– А-а-а! – нечеловеческим голосом заорал Михалыч. – А-а-а-о-о-о!

Жидкое пламя обожгло спину, боль была страшная, невыносимая. Пленник судорожно дернул головой вверх, назад, словно это могло облегчить страдания. Потом беспомощно повис в руках мучителя. Битый чуть ослабил хватку, отпустил жертву.

– Отвечай! – потребовал Ярес. – Этот человек давно ушел?

Пленник попытался что-то сказать, но получилось слишком неразборчиво. У несчастного почти не осталось сил, все ушло в жуткий крик. Из разбитого носа текла кровь, страдалец дышал с трудом.

Ярес опустился на корточки рядом с допрашиваемым.

– Еще раз! – жестко приказал он. – Так, чтобы я слышал! Когда ушел этот человек?

– Не знаю, – невнятно повторил Михалыч. – Я на часы не смотрю…

И заорал от боли. Битый, подчиняясь команде босса, вновь выгнул пленника дугой. Затем Михалыча отпустили.

– Говорю же: не знаю точно, – чуть не плача, выдохнул бомж. Теперь он пытался говорить быстро и много. – Не смотрю я на часы! Не знаю, сколько времени! Солнце еще высоко было…

– Точно, босс! – подал голос один из подручных. – В доме у этого придурка много часов, но все разное время показывают. Да и вообще, зачем этому чмырю на свалке время? Жрет, спит, гадит и снова жрет.

– Согласен, – прикрыл глаза Ярес. Потом вновь посмотрел на бомжа. – Значит, этот человек ушел во второй половине дня, ближе к вечеру? Солнце еще не село?

Михалыч мотнул головой в знак согласия. Он был бы рад ничего не говорить про недавнего гостя, но по-прежнему чувствовал ботинок на спине, возле крестца. Верхняя половина тела висела в воздухе, и руки могли дернуть назад в любую секунду. Такую боль не вынести. Уже проверил…

– Почему он провел здесь так много времени? – чуть подумав, резко спросил Ярес. – Наш человек доложил: Турист прошел на свалку в первой половине дня. Почему так долго сидел с тобой?! Что-нибудь оставил?!

Михалыч испуганно дернул головой: нет!

– Точно?!

– Ничего не оставил, – глянув в прищуренные глаза страшного человека, прошептал пленник. – Клянусь, ничего! Мы просто сидели. Поесть ему дал.

– Добрый какой! – ухмыльнулся Ярес. – Бомж свалочный, а гостя приютил, угостил…

Бандиты загоготали.

– О чем говорили? – прервав общее веселье, грубо крикнул начальник службы безопасности. – Что он про себя рассказывал?! Отвечай, быстро!

– Ничего, – торопливо отозвался Михалыч. – О жизни говорили. А-а-а! А-а-а-а-а!

Битый перестарался, выгнул пленника слишком сильно. Что-то хрустнуло в спине, Михалыч задергался. Бандит выпустил его руки, и бомж упал на землю. Он больше не кричал, пальцы скребли землю, оставляя борозды в мягком грунте.

– Болван! – рыкнул на подручного Ярес. – Надо было аккуратнее!

Громила виновато отступил назад. Начальник службы безопасности присел на корточки рядом с бомжем, дернул за волосы, приподнимая голову.

– Куда ушел гость? Куда направился?

Михалыч смотрел на мучителя. Казалось, он не понимал, о чем его спрашивают. Просто не улавливал смысла произнесенных слов.

– Черт! – ругнулся Ярес. – Подыхает… Давай, в оборот его снова! Еще раз, только медленно!

Несчастного бросили на землю, нога Битого уперлась в крестец, руки потащили назад.

Обитатель свалки хрипел и задыхался, изо рта толчками текла кровь, но Ярес сидел возле жертвы, внимательно глядя ей в глаза. Без конца повторял один и тот же вопрос:

– Куда ушел гость, какие у него планы?

И умиравший не выдержал.

– На станцию! – выдохнул он, превозмогая страшную боль.

Ему показалось: вот сейчас он скажет все, и боль отступит. Придут покой, тишина. Это будет счастье…

– На станцию! Там! Дальше! Шиномонтаж! Большегрузы… Ушел…

Ярес выпрямился, махнул рукой, подавая знак Битому. Пленника отпустили, и страдалец упал на землю, замер неподвижно.

– Карту! – потребовал начальник службы безопасности проекта «Ноев ковчег».

Плотный лист бумаги развернули так, чтоб рассматривать его в свете автомобильных фар.

– Кажется, здесь! – Битый ткнул пальцем в нужную точку. – Там фуры ночуют. Стоянка для отдыха и шиномонтаж. Зуб даю, сам туда как-то заезжал.

– Понял! – обрадовался Ярес. Вновь опустился на корточки возле пленника. – Он точно туда ушел? Не врешь, чмо свалочное?

Михалыч уже не мог говорить. Только слабо подвигал головой. Обозначил движение, словно пытаясь объяснить: нет, не вру.

– Ладно, тогда помучаешься в последний раз, – оскалился Ярес. И вдруг спросил: – Ты ведь собачек ешь?

Умиравший плохо понимал, что хочет страшный человек. Знал лишь одно: надо четко и быстро отвечать на вопросы. «Да…» – едва заметно шевельнулись губы.

– Сегодня наоборот получится, – Ярес засмеялся над собственной шуткой. – Раньше ты собачками обедал. Теперь они тобой закусят.

Он выпрямился, прищелкнул пальцами. Развернулся и пошел к машине, зная: Битый закончит работу.