Элизабет Тейлор. Жизнь, рассказанная ею самой

Маме бы подсказать, что шестнадцать для замужества рановато, а она, наоборот, словно подтягивала меня к взрослости, позволяя красить губы яркой помадой, выщипывать брови и носить украшения, больше подходившие не пятнадцатилетней девочке, а взрослой леди. Возможно, она интуитивно старалась «подтащить» меня к двадцатилетнему возрасту и там задержать? Не получилось, я всегда выглядела старше своих лет, пусть хорошо, но старше. Это мамина «заслуга».

У меня не было не только детства, мой подростковый период длился не больше года, оставив после себя неудовлетворенность и умение мастерски цедить сквозь зубы ругательства. Да, еще две дурные привычки – курить и пить на равных с мужчинами. Шокирован? Что поделать… От крепких выражений меня отучить невозможно, от стакана в руке отучили в клинике Бетти Форд, а от сигареты не смогли даже несколько пневмоний с клинической смертью. Я – это я со всеми моими недостатками (достоинств больше, правда, Майкл? Ты знаешь, что это так).

Первого кавалера мне преподнесли как подарок, познакомив с Гленом Дэвисом, прекрасным молодым человеком, только что окончившим Вест-Поинт. Знакомство организовала студия, видимо, опасаясь, чтобы я сама не влюбилась в кого попало. Вдруг «правильная» кинозвезда втюрится в охламона, расхлебывай потом побочный результат такого романа!

Майкл, так и слышу, как ты тихонько смеешься над этими словами. Но это правда, фирме частенько приходилось выручать из самых затруднительных положений своих подопечных, бывало все: от абортов в случае, если ребенок вне брака и «не от того», до тюремного заключения. Девушки MGM должны быть образцом для подражания, а какому же образцу позволят рожать внебрачных детей? Красавицы MGM не пили, не курили и, упаси боже, не сквернословили (на людях). Что мы делали за закрытыми дверьми студии, никого не касалось, лишь бы результаты деяний не бросались в глаза.

Звездные актеры MGM тоже были «образцовыми», они все, как на подбор, мужественны, сексапильны и выглядели защитниками слабых и Америки заодно. Гей?! Вон из студии! Ну разве что будет для отвода глаз ухаживать за какой-нибудь красоткой…

Боюсь, я стала такой, какой стала, во многом неосознанно противясь давлению фирмы и моей мамы. И маме, и студии я благодарна, без них меня не было бы вообще, но действие приводит к противодействию. Внешне я была сама благовоспитанность, а вот за кулисами… Став настоящей звездой, решила, что не стоит разделять жизнь на рампу и кулисы, и принялась жить так, как мне хотелось. И пусть попробуют возразить! «Пошли вы вместе со своей студией ко всем чертям!»

Но в пятнадцать мне было не до протестов, все они выразились в привычке к нецензурным выражениям и попытках курить и пить. Не так мало? Но и немного бывает куда хуже.

Зато в шестнадцать у меня был взрослый парень, готовый жениться! Конечно, рановато, потому мы договорились подождать, а пока Глен отправился в Корею, куда его звала присяга и долг перед Родиной. Даже попытки через родственников оградить его от столь «счастливой судьбы» и пристроить играть в футбол в армейской команде, но дома не помогли. Генерал Эйзенхауэр был непреклонен: Дэвис прежде всего офицер и только потом футболист!

От Глена Дэвиса я получила свое первое украшение – ожерелье из шестидесяти девяти искусственных жемчужин. Было еще обручальное кольцо, но его «применить» не удалось, пока Глен отдавал долг в Корее, я встретила других претендентов на ограничение своей свободы.

Мной заинтересовался не кто иной, как Говард Хьюз, самый богатый человек Америки. Мама от его предложения была в восторге (Хьюз предложил купить для меня собственную студию в обмен на замужество), я категорически отказалась. Хьюз удивительный человек, но совсем не в том, что мне нравилось.

– Мне все равно, сколько у него денег.

– Дорогая, их столько, что будут снимать фильмы с тобой в любых ролях. Разве это не заманчиво?

– Мама, если я буду успешно сниматься, то сделаю это и без Хьюза, а если буду просто женой, то никак не его! А миллионы заработаю и сама!

Я категорически отказалась, хотя рисковала, ведь Хьюз не прощал обид. Обошлось, видно, его заняли другие красотки, в любовницах Говарда Хьюза ходила добрая половина кинозвезд Америки и не только.

Вторым претендентом оказался тоже богач, вернее, сын миллионера Уильям Поули. Снова человек старше меня, снова красивое ухаживание, даже обручальное кольцо в честь помолвки, которую приветствовала MGM, фотографии у бассейна на их вилле, мамины восторги и прочее…

А потом ссора из-за моей карьеры. Съемки фильма? Глупости, миссис Поули не будет сниматься! Что-то поняла и моя мама, она попыталась убедить Уильяма, что это последний мой фильм… ну, почти последний… Поули дураками не были, Билли в том числе, помолвка оказалась расторгнута.

Сейчас мне смешно вспоминать, но тогда это была трагедия. Две расторгнутые помолвки! Неужели мне не судьба стать счастливой женой?! Казалось, жизнь кончена, я бесповоротно старая дева (это в семнадцать лет!), оставалось делать карьеру.