Елизавета I Австрийская

Тем временем корабль уже приближается к острову. Обогнув черные базальтовые рифы мыса Гарахао, он оказывается прямо перед живописной столицей острова городом Фуншалом, разместившимся на склонах и у подножья высокой горы. На вершине горы, покрытой густыми лесами, видны белые купола церкви Ностра сеньора дель Монте. Весь город высыпал на берег, чтобы принять участие в грандиозном событии — встрече молодой, очаровательной, но внезапно заболевшей императрицы. Многие ожидают увидеть красивую, но бледную и истощенную женщину, а кое-кто даже полагает, что с корабля на берег ее вынесут на руках. Однако их ждет жестокое разочарование. Елизавета хотя и сходит с корабля с чрезвычайно серьезным выражением лица, однако выглядит она достаточно свежо и бодро, морское путешествие пошло ей на пользу. На молу ее встречает португальский гранд с приветственным письмом от короля Педро. Он тоже немного удивлен цветущим видом императрицы, о болезни которой лишь изредка напоминает легкий кашель. Он провожает ее к вилле, вид которой приводит Елизавету в неописуемый восторг. На далеко выступающей в море скале расположен чудесный тропический сад. Посреди сада находится дом с красивой верандой, колонны которой обвиты великолепными лианами с желтыми и белыми цветами, по форме напоминающими колокольчики. Из широких окон открывается вид на море, сад благоухает пьянящими запахами множества цветов. На самом краю скалы на высоте нескольких сот футов над уровнем моря стоит уютная беседка. Эту живописную картину дополняют окружающие виллу со всех сторон лавры и пальмы. В первые дни Елизавета просто очарована красотой и буйством здешней природы. На какое-то время она забывает о своих заботах и о своей болезни, однако постепенно грустные мысли и чувства вновь завладевают ею по мере того, как она привыкает к окружающему ее великолепию. Дает себя знать тоска Елизаветы по мужу и детям. Какой ей прок от всей этой красоты и от чудесного весеннего климата, если она больна и так несчастна. Сильнее всего она переживает расставание с близкими с наступлением Рождества, в день своего рождения, когда природа, как по заказу, напоминает ей родные места. Глубокой грустью проникнуты ее ответы на новогодние поздравления: «Хоть бы наступающий год был для всех нас более удачным, чем уходящий. Последнее время я только и делаю, что живу надеждой на лучшее»[100]. Елизавета думает о своей матери и особенно о находящейся в Гаэте сестре, попавшей в нелегкое положение. Она давно не получала известий оттуда и с нетерпением ждет посланцев императора Укскюля, Латура и Луи Рехберга, перевозящих почту и докладывающих озабоченному императору о самочувствии его супруги. Впечатления от увиденного самые противоречивые. Угнетенное состояние духа императрицы отрицательно сказывается и на ее внешности, она выглядит более изможденной, чем есть на самом деле. «Мне ужасно жаль бедную императрицу, — пишет с Мадейры своей тетке граф Рехберг[101], — потому что, между нами говоря, вид у нее очень неважный. Правда, кашель мучает ее ничуть не больше, чем до ее отъезда в эти места, однако морально она очень подавлена и меланхолична, нередко она почти на весь день запирается в своей комнате и плачет. По непонятным причинам она не получила еще ни одного письма от королевы Неаполя. Она надеялась, что я привезу ей такое письмо, а узнав, что у меня его нет, проплакала весь день. Она почти ничего не ест, из-за этого и нам приходится недоедать, потому что обеды, включающие в себя четыре основных блюда, четыре десерта, кофе и т. п., продолжаются не более 25 минут. В состоянии меланхолии она или просто сидит в своей комнате у открытого окна, или медленно ездит верхом не больше часа».

Нередко Елизавета предается радостям своей первой молодости. Здесь есть где развернуться ее любви к животным и цветам. При этом она снова чувствует себя беззаботным и счастливым ребенком, которым она до сих пор остается в глубине души, и это составляет одну из загадок ее неповторимого обаяния. Каждому, кто относится к ней с вниманием и любовью, ей хочется непременно ответить тем же. Одним из таких людей является граф Миттровски. «Дорогой Людвиг, — пишет она однажды своему шурину, — помнишь, я в моем последнем письме отправила тебе засушенного морского конька? Прошу тебя, сделай мне одолженье, распорядись, чтобы твои мастера сделали из золота его точную копию… Я хочу подарить ее графу Миттровски, который засушил его для меня и вообще постоянно приносит мне всевозможных морских животных, которые мне очень нравятся… А еще я заказала в Англии большую собаку… Как видишь, мой зверинец все время пополняется, и я даже боюсь, что славные маленькие птички не выдержат дороги домой…».