Елизавета Петровна. Дочь Петра Великого

Своей Академией наук, странной затеей, которую Екатерине I пришлось осуществить на деле, Преобразователь толкнул Россию на путь, делающий из нее и теперь еще, с научной точки зрения, страну парадоксальных контрастов, роскоши и нищеты. Большие суммы расходуются в настоящее время на содержание ихтиологических станций в одном из средиземных портов, а дети в моей деревне учатся лени и воровству в школе бродяжничества, единственной, которая им доступна. Елизавета пошла по тому же пути. Что касается первоначального и среднего образования, ничего не было сделано ко времени ее воцарения. Математическая школа, созданная Петром, более не существовала за недостатком учеников. Было несколько гарнизонных школ для детей военных дворян, но они хирели за недостатком средств. Школа, учрежденная при Сенате для молодых людей, готовившихся к гражданской службе, тоже пустовала. Ввиду того, что служебные должности раздавались по прихоти или продавались с торгов, никто не был заинтересован в приобретении научных знаний для этой цели. В области первоначального обучении Елизавета не ввела существенных изменений в этом порядке вещей. Кроме учреждения школ, основанных в целях духовной пропаганды на границах государства, в Казанской губернии (1741 г.), Новой Сербии (1751 г.), Украйне (1752 г.), Оренбурге (1758 г.) и нескольких других просветительных попыток, внушенных той же заботой, в виде указа 1743 года об обязательном обучении катехизису во всех приходах, открытия семинарий в Тобольске (1748) и других городах, она почти ничего не сделала. Средние школы до 1754 года ограничивались кадетским корпусом, основанным в 1731 году и служившим рассадником сухопутных офицеров, и подобным же заведением, учрежденным в 1760 г. для флота. Считая в среднем по триста пятьдесят учеников на каждую школу, в обеих школах за пять лет обучалось по семьсот молодых людей. Курс наук раскладывался на пять лет. Чему же они учились?

«Я посетил на днях кадетов, – писал в 1766 г. граф Цинцендорф, – и был поражен успехами этой академии. В ней преподают все науки – даже право… Это рассадник прекрасных офицеров». Посредственный дипломат, посол Марии-Терезии был и плохим педагогом. Есть несколько способов ничему не выучиться, один из них – это пытаться учиться всему. Чрезмерно энциклопедический характер школьных программ является в истории образования в России характерной чертой, на которой лежит печать слишком широкого и безудержного гения Петра. Елизавета присоединила к этой черте еще и другую особенность, составлявшую отражение ее собственного миросозерцания. В царствование Анны Иоанновны кадеты уже появлялись на придворных балах. Во времена Елизаветы они не только были танцорами, но и постоянными актерами ее величества, и в корпусе, куда проникали таким образом все развлечения, удовольствия и разврата соседнего дворца, практическая сторона учения мало-помалу уступала место светской. После случая с Бекетовым все его товарищи мечтали о столь же быстрой и заманчивой карьере. Поэтому один известный историк и был прав, говоря, что с точки зрения европейского воспитания, главным наставником в России в ту эпоху был Ландэ, уже знакомый нам учитель танцев.

Еще другая причина препятствовала тому, чтобы эти школы приносили ожидаемую от них пользу для армии и флота. Если ученики были рассеяны, то учителя были невежественны. Даже набирая педагогический персонал из других стран, трудно было создать более образованных преподавателей. Бюджет каждой из этих школ, хотя и значительно увеличенный со времени Анны Иоанновны, не достигал и 60 000 руб., включая расходы по содержанию воспитанников.