Елизавета Петровна. Дочь Петра Великого

Отчетности казначейства, можно сказать, почти не существовало. Финансовая коллегия, в качестве государственного контроля, добилась лишь в 1747 г. отчета в доходах и расходах за 1742 г. и увидела, что между этим отчетом и кратким рапортом, представленным в Сенат в 1743 г., существовало разногласие во всех цифрах, создававших по одному только пункту разницу в 822 258 руб. При существовании специальных бюджетов, к которым приписывались и специальные доходы, всеобщее оскудение вызывало постоянную борьбу между различными ведомствами, оспаривавшими друг у друга наличные деньги. Каждое из них старалось первое их захватить, и в этой борьбе были счастливцы и обиженные, смотря по значению, которое придавалось им в данную минуту. Адмиралтейство, это любимое детище Петра Великого, отошло теперь на задний план. Ввиду того, что флот давно уже бездействовал, правительство склонно было считать расходы на поддержку его излишними и равнодушным оком смотрело на его развал, на обветшание судов и ежегодное таяние экипажа. Кредиты, специально отпускавшиеся прежде на флот, шли теперь на пополнение других настоятельных нужд. Но в 1749 году сама Военная коллегия задолжала казначейству более 240 000 рублей.

Казначейство входило в неоплатные долги и большею частью обращалось за помощью к Монетному двору. Но в 1752 г. и это учреждение, которым раньше заведовал Петр Шувалов, было истощено: на Петербургском Монетном дворе оставалось всего 180 473 руб., а на Московском – 7118 руб. И то эти суммы подлежали отпуску. Между тем Елизавета избрала как раз эту минуту для проявления своей щедрости, сложив со своих подданных недоимки по подушным податям, составившие с 1727 г. сумму в 2 534 008 руб. Правда, шансы на получение этих денег были ничтожны, но манифест приписывал эту монаршую милость такому подъему благосостояния страны, какого империя еще никогда не видала. Может быть, щедрая государыня сама и верила этому. Штатс-контора продолжала погрязать в долгах. К концу царствования, в 1761 г., цифра ее долгов поднялась до 8 147 924 руб. У нее спешно требовали 144 897 руб. на придворные расходы, она отвечала, что денег у нее нет. Двор располагал еще специальными доходами, – миллионом рублей, которые приносили соляные копи. Но Соляная контора, бывшая кругом в долгах, сама должна была в то время дворцовому ведомству 2 115 043 руб. В том же году казначейство доложило Сенату, что для самых неотложных платежей ему нужны 2 119 135 руб., а вместе с недоимками 2 686 831 руб. Одной армии следовало заплатить жалованье за прошлые годы в размере 301 000 руб. Между тем наличных денег было всего 50 162 рубля.

Это являлось отчасти результатом войны, которая с 1756 г., несмотря на субсидии, данные Австрией из французских денег, налагала на страну бремя расходов, совершенно для нее непосильных. Я уже отметил, каким образом Россия, будучи третьестепенным государством в мирное время по своему скудному бюджету, держалась все же в первом ряду. В 1746 г. Мардефельд разоблачил тайну этого особого финансового механизма: «Рекруты не стоят императрице ни одной копейки, но они стоят очень дорого стране, и Военная коллегия имеет годовые доходы, специально предназначенные на содержание армии. Перевозка багажа офицеров производится на их счет, а перевоз военных припасов ложится большей частью на страну. Таким путем, правительству нетрудно передвигать войска на собственной своей территории».

Серебряный гривенник (10 копеек). 1747 г.

Но в ту минуту приходилось вести войну в чужой стране, между тем, Елизавета ничуть не намеревалась сократить ради войны свои удовольствия или свои привычки к роскоши. Она торопила постройку нового зимнего дворца, отправила в Вену посла, которому на жалованье одной челяди нужно было 2000 руб. в месяц, и заботилась о том, чтобы выдавали аккуратно содержание итальянской труппе в Петербурге. На этот последний предмет в 1758 г. Сенат специальным указом повелел дворянскому банку немедленно внести 7000 руб., хотя подобное назначение фондов и не предвиделось уставом данного учреждения. Однако фонды были тут, как и всюду, истощены, и, опустошив все свои кассы, банк набрал лишь 3000 рублей.