Елизавета Тюдор. Дочь убийцы

Осуждённых вывели во двор. Фредерико заметил, что Елизавета нервно комкает платок в руках. Начали зачитывать приговор.

«...пожизненное заключение в Тауэре...» — эхом пронеслось по двору, и далее последовали имена братьев Дадли — всех, кроме Гилфорда, а также имя отца Джейн. Остальных повели к эшафоту.

* * *

Она сжала кулаки так, что стало нестерпимо больно. Слёзы навернулись на глаза. А как, как их заставить течь обратно, внутрь? Перед ней стояла маленькая девочка Джейн: «Слушай и молчи», — говорила она с набитым марципаном ртом. «Я буду по тебе скучать» — и она махала Елизавете рукой вслед...

Бэт показалось, она сумела поймать её взгляд, ничего не понимающий взгляд человека, которого использовали, предали и не сумели защитить.

«Я буду скучать по тебе», — безмолвно произносили губы Елизаветы...

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ СЕСТРА

Наводит на всякие мысли — хоть я и не знаю,

на какие... Одно ясно: кто-то кого-то здесь убил...

А, впрочем, может, и нет...

Льюис Кэрролл

ГЛАВА 1. ОСЕНЬ, 1553 ГОД

1

Той осенью ей исполнилось двадцать. Елизавета вспомнила, сколько она всего пережила за эти годы, посмотрела на сестру и решила, что, судя по всему, всё впереди. Про неё в те дни опять забыли: выдать замуж в первую очередь следовало королеву. Поэтому Елизавета на эту тему пока могла не размышлять. Она спокойно предавалась воспоминаниям, страдала по сидевшему в Тауэре Роберту и ждала возвращения в Англию любимого наставника Роджера Эшама.

Эшама, как ни странно, вызвала к себе Мария. Он был, как и Елизавета, убеждённым протестантом. Но то ли его успешная служба в католической Испании сыграла роль, то ли великолепные рекомендации английского посла, но Мария, так или иначе, назначила Эшама к себе секретарём.

В день рождения, конечно, Елизавету поздравили все, кто мог. Во дворце даже дали по такому случаю бал. Мария не танцевала и сидела с хмурым видом, наблюдая за происходящим не то чтобы с неодобрением, но и без особенного интереса. Ей не так просто давались обязанности королевы: вершить государственные дела Марию не учили. Да и возможности такой у неё не было. И образована она была хуже, чем Елизавета. Лучших учителей просто-напросто ей некому было присылать — мачехи недолюбливали Марию и старались с ней не иметь ничего общего. А в королевском дворце она бывала нечасто: отец не хотел её видеть, брат тоже не звал к себе сварливую старшую сестру. Когда Эдуард стал королём, подданные пользовались его отношением к Марии, продолжая настраивать против неё...

   — Тебе невесело? — спросила Елизавета, сев рядом с сестрой. — Тебе незачем себя заставлять здесь сидеть.

   — Я обязана, — Мария нахмурила высокий лоб, и не тебе меня отсылать отсюда!

   — Я не отсылаю, — Елизавете, как обычно, разговор с Марией давался с трудом.

   — Скоро коронация. Вот это будет настоящий праздник для всех англичан. Твой день рождения интересует лишь тебя.

   — Меня он тоже не очень интересует, — Елизавета усмехнулась, — если вокруг он никого не радует, то и мне не радостно.

   — Тебе всё-таки следует принять католицизм, — вдруг сменила тему Мария, — иначе получается непонятная ситуация, которая вносит раздор в наши отношения, — она строго посмотрела на Елизавету.

   — В Англии живут и католики, и протестанты, — возразила Бэт, — если ты заставишь всех менять веру, вот тогда будет внесён раздор. Разве мы не можем всё оставить как есть?

   — Против меня плетутся интриги, — заявила Мария, и именно теми членами Совета, которые являются протестантами. В Тауэре находится много посаженных туда за время правления Эдуарда католиков. Я намереваюсь их всех оттуда выпустить.

   — Это верно, — поддакнула Елизавета.

   — Мне не нужно твоё одобрение, — огрызнулась сестра, — я лишь говорю о том, что мне нужны сторонники одной со мной веры. И если отец меня постоянно заставлял отрекаться от того, во что я верила всей душой, то и я настаиваю, Елизавета, чтобы ты задумалась о своём вероисповедании.

   — Хорошо, — сказала Елизавета сквозь зубы, не собираясь обдумывать то, в чём и без того была уверена. Её рождение произошло именно потому, что отец разорвал отношения с Римом. Об этом Елизавета помнила отлично. Появиться на свет ей помогли не католики. Как она может мыслить и чувствовать иначе? Такое просто невозможно.

Последовавшие после дня рождения дни были посвящены подготовке к коронации Марии. Любимыми цветами королевы украшали дворец и город. Повсюду — голубой и зелёный. Разговоры о смене веры пока прекратились. Марии было не до того.

Но те члены Тайного совета, которые были убеждёнными протестантами, приглядывались к двадцатилетней принцессе. Большинство из них были уверены, что детей у Марии не будет. Конечно, замуж она выйдет, и всё указывало на то, что выйдет она не за англичанина. Поиски жениха велись исключительно в тех странах, где исповедовался католицизм. Предлагаемые кандидатуры англичан ею отвергались сразу.