Елизаветинская Англия: Гид путешественника во времени

В королевской семье кареты называют close cars (потому что они закрыты со всех сторон). Лондонцы называют их caroches — искаженным итальянским словом carrozze, обозначающим пышно украшенные экипажи богачей. Первоначально королевские кареты делал королевский колесник, но в 1569 году эту задачу передали специальному «каретнику» (coachmaker) Вильяму Риппону, который к тому времени уже несколько лет делал кареты для аристократов. Между 1578 и 1586 годами для королевы делают четыре кареты: у них деревянные днища, каркасы из железных прутьев, кожаные боковины, а внутри они проложены льном и ярко раскрашенной непромокаемой тканью. Для безопасности ее величества двери карет запираются. Когда королева отправляется в путешествие, она берет с собой 300–400 телег и повозок, задействуя до 2400 лошадей; но ей самой в этом караване «принадлежат» личная карета, запасная (на случай, если первая сломается), а также карета с «королевскими удобствами», где стоит «закрытый стул» (переносной туалет) на случай, если королева или ее фрейлины захотят воспользоваться им в пути[69].

Еще одна причина внезапного роста популярности карет — снизившаяся стоимость производства. В Средние века конструкция кареты была очень сложной, и на нее уходило до нескольких сотен фунтов. В эпоху Елизаветы большинство людей решили, что им вовсе не нужны резные и позолоченные украшения или занавески из вышитого шелка — достаточно просто ехать на четырех колесах. В 1573 году новая карета стоит всего 34 фунта 14 шиллингов, плюс еще 2 шиллинга 6 пенсов за изображение на ней вашего герба. Подержанная карета может стоить вообще всего 8 фунтов: граф Эссекс оценил одну свою карету именно во столько, а две старые кареты графа Бедфорда вместе стоили в 1585 году 10 фунтов. Эти цифры, правда, не включают в себя упряжку из четырех или шести лошадей (10 фунтов или даже больше). Не стоит недооценивать стоимость еды для лошадей, особенно если живете в городе. Когда мистрис Китсон, купившая новенькую карету, в 1574 году приехала в Лондон, она потратила на еду для себя и слуг 2 фунта 11 шиллингов 9 пенсов. Ее лошади за то же самое время наели на 2 фунта 18 шиллингов 4 пенса.

Спрос на кареты растет в основном благодаря женщинам. Отчасти потому, что англичане считают, что если в карете едет джентльмен, он ведет себя по-женски. Леди Сесил путешествует в карете, а вот ее муж, сэр Вильям, ездит верхом — даже в уже довольно почтенном возрасте. Доктор Джон Ди в 1595 году нанимает карету, чтобы довезти жену и детей из Мортлейка в Ковентри, а сам следует за ними верхом. В Лондоне аристократки любят ездить в экипажах за покупками на Королевскую биржу. «Паж, попроси кучера запрячь лошадей в карету — говорит некая леди, выходя из лавки, и добавляет: — Давай, кучер, чего мы ждем? Гони лошадей!» Мы уже встречались с цитатой Томаса Платтера, что англичанки «часто гуляют по улицам или ездят в повозках» вместе. Одно из несомненных достоинств кареты — там можно поговорить с подругой с глазу на глаз. В «Венецианском купце» Порция говорит Нериссе: «Идем, однако; план же мой подробно я объясню в карете»[70]. Мужчины, в свою очередь, садятся в карету, если хотят признаться в чем-то женщине, тайно с ней встретиться — или соблазнить[71].

Мужчины-иностранцы в Англии, с другой стороны, не стесняются ездить в каретах. Некоторые немецкие и швейцарские туристы считают английские седла неудобными, так что нанимают экипажи. В сентябре 1599 года Томасу Платтеру и его спутникам уже к Кентербери так надоедает ехать верхом, что они обменивают своих скакунов на двухколесную длинную телегу и упряжку из пяти лошадей (средневекового типа — лошади там запряжены одна за другой). Платтер со спутниками едут на этом транспортном средстве целую ночь и добираются до Рочестера в четыре утра. Более комфортабельные четырехколесные кареты можно арендовать в Лондоне — за 16 шиллингов в день плюс еда для кучера и корм для лошадей. Помните: если вы остановитесь в гостинице и ваш кучер услышит, что дорогу впереди развезло, он может отказаться ехать дальше. Карету на плохой дороге очень легко повредить, а ремонт обойдется кучеру в баснословную сумму.

Распространение колесного транспорта кое-где вызвало враждебную реакцию, особенно в Лондоне — негодование, направленное против быстрых карет, не менее сильно, чем три столетия спустя — против автомобилей. Естественно, были и несчастные случаи. В 1562 году двенадцатилетняя Бриджет Сертен погибла, когда карета налетела на нее и врезалась в стену Олдгейта. В «Обзоре Лондона» Джон Стоу пишет: