Элизиум 2. Сумерки Юпитера

Какое-то мгновение лейтенант Карельский с оцепенением смотрел на него, затем отшвырнул руку, повернулся, и огромными прыжками, охваченный нарастающей паникой бросился к модулю.

В наушниках шлемофона раздавались чьи-то голоса. Кто-то, что-то ему кричал, приказывал, просил, но Карельский охваченный ужасом ничего и никого не слышал. Он прыгал и каждую секунду ждал выстрела в спину. Сердце его, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Пот заливал глаза. Рот перекосился от страха. Ему было страшно. Очень страшно. Обезумевшими глазами, он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел.

– Лейтенант.…Уходи! Уходи оттуда! – внезапно пробился до его сознания голос полковника Егорова.

Карельский остервенело прыгал, и молился лишь о том, чтобы он успел добраться до модуля, прежде, чем превратится в головешку.

Выстрела в спину все еще не было. Карельский прыгал не оборачиваясь. Он весь вспотел, и казалось, вот-вот потеряет сознание.

Вот и модуль.

– Дверь! Дверь откройте! – страшным голосом заорал лейтенант Карельский.

Дверь модуля медленно начала открываться.

Лейтенант Карельский пулей влетел в шлюзовой отсек, и со всего маху врезался головой в противоположную стену.

Дверь шлюза захлопнулась за его спиной.

Карельский, не веря своему счастью, перевернулся на спину и раскинул руки в стороны.

– Ну, его на хрен этот космос, – обессилено проговорил он, глядя в потолок.

Космоса, с лейтенанта Карельского было достаточно. Он хотел домой.

Глава вторая

Гибель Крапивникова и исчезновение Ермолаева произвели на экипаж корабля и бойцов спецназа тяжелое впечатление. Обравшись в просторной кают компании, они живо обсуждали инцендента.

Полковник Егоров, не вмешиваясь в разговор, прислушивался к словам бойцов.

– Пацаны, если б мы были дома, – жестикулируя, убеждал своих товарищей боец Быков, – Мы бы вызвали подкрепление, тяжелое вооружение или авиацию, и сравняли бы здесь все с землей.

– Точно, – соглашался со своим товарищем боец Коробов, – Накрыли бы их «Градами» или сожгли напалмом. А здесь что? Ни авиации, ни вертушек, ни подкрепления. Даже тыла нормального нет. Так и подохнем один за другим. Жаль, Крапивникова. Хороший был мужик. Мы с ним воевали в горячей точке. Да и Ермолаев тоже ничего. Правда, я лично с ним, как говорится, в разведку не ходил.

Полковник Егоров посчитал, что пора ему вмешаться в разговор и навести на корабле порядок. Паника ему не нужна. Поставленное задание перед его группой тоже никто не отменял.

Он хотел, уже было направиться к группе бойцов, но к нему подошла Берестеева.

– Что с Карельским? – тихо спросил Егоров, – В норме?

Ольга Антоновна отрицательно покачала головой.

– В прострации. Сидит, смотрит в одну точку и улыбается, – она слегка побледнела, – И улыбка, знаете, такая счастливая, что страшно на него смотреть. По-моему, для дальнейшего выполнения задания он непригоден.

– Не удивительно. Такое пережить, – ответил Егоров, – Пусть отдыхает. Он парень молодой. Думаю, психика справиться с пережитым потрясением. Времени до Юпитера еще достаточно.

– Надеюсь, что вы правы, – Берестеева отступила в сторону, словно давая Егорову дорогу.

Полковник Егоров направился к бойцам. Спецназовцы заметив своего командира, сразу начали строиться. Воцарилось молчание. Егоров внимательно обвел взглядом своих подчиненных.

«Осталось восемнадцать. Правда, Ермолаев пропал без вести, – невольно подумал он, – Интересно, сколько останется в живых, пока мы доберемся до Юпитера. Если дело пойдет такими темпами, то некем будет усиливать группу Дорохова. Надо беречь людей. Но как?» – ответа на этот вопрос у полковника Егорова пока не было.

Он заговорил, обращаясь к своим бойцам.

– Бойцы, сегодня мы понесли первые потери. Но мы спецназ. Мы должны быть готовы ко всему. Поставленную перед нами задачу никто не отменял. Приказа отступать никто не давал. За нами Родина. Если мы не остановим врага сейчас и здесь, то нам придется драться с ним у себя дома. Всем все ясно?

– Так точно, товарищ полковник, – хором ответили бойцы.

Многим, речь командира подняла настроение и вернула боевой дух.

– Да, у нас нет авиации и тяжелого вооружения, – продолжал свою речь Егоров, – Но у нас есть боевой дух, и никакая сила неспособна его сломить. Мы уничтожим всех, кто попытается уничтожить нас, – Егоров сделал паузу, перевел дыхание, – Мы спецназ, и этим все сказано. Если не мы, то кто? Больше некому. Поминать погибших друзей будем потом. Сейчас не время, – он снова сделал паузу, – Нужны добровольцы для полета на Деймос?

– Когда, товарищ полковник? – спросил боец Коробов.

– Сейчас, – твердо ответил Егоров, – Времени прохлаждаться, у нас нет, – То, что корабль не атаковали до сих пор, еще не означает, что этого не случиться в ближайшие часы или минуты. Мы должны выполнить как можно больше из поставленной перед нами задачи. Еще раз повторяю свой вопрос. Добровольцы есть?

– Ну, я, – Коробов шагнул вперед, – Я, доброволец.

– Кто еще? – полковник Егоров внимательно всматривался в лица бойцов. Одни смотрели прямо ему в глаза. Но, были и такие, кто отводил взгляд в сторону.