Ёлка (СИ)

Перед глазами пуговицы его рубашки. Пальчиками по стройному ряду. Освободить из петелек. Зачем он так близко. Взгляд вверх. Остановилась на губах. Мягкая линия притягивала. Попробовать на вкус. Неправильное стремление. Выше по лицу. Карие глаза. Поймали в плен. Намерение сдаться подталкивало вперед. Предлагало поддаться. Подчиниться. Узнать. Какова нежность в его глазах. Как это ощутить заботу, заполнившую карие радужки.

Белый флаг отглажен. Натянуть на древко. Взметнуть вверх. Ни за что.

Он не принадлежал ей. Возмутительно близкое расстояние между ними. Подвинулась. В сторону. Ретировалась боком. Увеличила опасное соседство. Придвинула к себе миску с растерзанным ужином. Как защита. От него.

Боясь его. Нечего было приближаться к ней. Настолько близко. Снять напряжение. Расположить к себе. Непринуждённым разговором.

— Что-то ещё можно спасти, — взгляд в миску. Выудил мандарин. Повертел пальцами. — Неизменный атрибут новогоднего ужина не пострадал.

— Одними мандаринами сыт не будешь, — выражала несогласие хозяйка.

Движение длинных пальцев не укрылось от внимательного взгляда. Красивые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями. Касались оранжевой кожуры. Осторожно. Ощутить их на своей коже. Желание окатило жаром. Мысль о руках незнакомца. Неправильна. Недопустима. Тяжело сглотнула. Отгоняя странные желания. Блин. Долгое отсутствие мужского внимания. Катастрофические последствия. Решить проблему с рубашкой. Распрощаться раз и навсегда. Пусть проваливает на все четыре стороны.

— Почему ты ещё одет? — скрестила руки на груди. Непроницаемая оборона.

Андрей вопросительно вскинул брови. Не понимал, чем вызвана неожиданная агрессия незнакомки. Всего-то предложил спасти то, что ещё возможно спасти. Взял, чертов мандарин. А она недовольна. Щеки горят. Взгляд отводит. Злится. Из-за мандарина в его руках. Только повертел. Она не смотрит. Прячет глаза. Что в них? И этот румянец.

Теряешь сноровку. Ну же напрягись. Идиот. Злорадствовало «что-то».

Спрятала желание. Поспешно ускользнула. Дальше от него. Дальше друг от друга.

Наконец-то дошло. Тугодум. «Что-то» язвило.

Могу ошибаться. Она готова была растерзать. Там на улице.

Так проверь. Подзуживало «что-то». Она же нравится тебе.

Игнорировал последнее предположение. Нечего откровенничать неизвестно с кем.

— Долго собираешься стоять? — Екатерина того не замечая подталкивала гостя к опасным действиям. — Раздевайся, — почти приказ.

Напросилась. Берегись. Хитрый огонек в карих радужках. Выдернул полы рубашки из-под ремня. Медленно освобождал пуговички из плена петель. Начал с самой верхней. Глаз не сводил с лица незнакомки.

Смотрела невозмутимо. Нашел чем удивить. Усмехнулась уголком рта. Терпения хватило на все пуговицы. Но когда гость перешел к манжетам. Дернул плечами, полы рубаки разошлись в стороны, подставляя под равнодушный взгляд хозяйки мужскую грудь и частичку плоского подтянутого живота. Кубики Катя рассмотреть не успела. Выдержка лопнула. Остановить. Немедленно.

— Ты собираешься сделать это здесь, — в глазах огонь, румянец во все щечки.

— Тебя что-то смущает? — ещё одно движение плечами, открывая больше тела.

Ох, блин. Кажется, заметила, чертовы кубики.

— Немедленно отправляйся в ванную, — пискнула Екатерина Дмитриевна, рукой указывая направление. Отвернулась. Скрывала пылающее лицо за волосами.

— Ты что, никогда не видела обнаженного мужчину? — реакция хозяйки на неудавшийся стриптиз подстегивала продолжить представление.

Вернуть пылающий взгляд. Убедиться. Серый цвет потемнел. Заполнился желанием. Желанием прикоснуться. Прильнуть. Почувствовать, как вздымается её небольшая грудь.

Разглядел два бугорка под тонкой вязкой. В своем воображении он уже скинул рубашку, стянул с неё свитер. Прижимал хрупкую фигуру к себе. Впивался карим в переполненный возбуждением серый. Чувствовал, она не будет сопротивляться. Их тянуло друг к другу. С первой встречи. На том самом пешеходном переходе. Так зачем противиться неизбежному. Они связаны. Должен объяснить. Шагнул к ней.

Катя почувствовала приближение. Запаниковала. Как не старалась отдалиться от незнакомца. Выходило плохо. Да что уж там плохо. Никак не выходило. Если он сделает ещё шаг. Она не выдержит. Капитулирует. Покорится влечению охватившему их. Но ведь это неправильно. Мимолетная встреча не повод для необдуманных поступков. Нельзя подчиниться неизвестно откуда взявшемуся желанию. Нельзя броситься в омут. Пусть и таких привлекательных карих глаз. Поддаться вихрю нежности исходивщей от незнакомца.

Это все отсутствие мужчины. И зачем отказала Юре. Глупая. Бестолковая. Гордая. Не бросалась бы сейчас на первого встречного. А он, каков наглец. Не отводил своего пронзительного взгляда. Косилась на гостя через спадающие волосы. Стоял в расстёгнутой рубашке. Одно движение. Прикосновение. Не думать. Не смотреть.

— Убирайся в ванную, — с отчаянием хрипели связки.

— Подожди, послушай… — предпринял попытку. Не сложилось.