Элли и Звери

Все мысли о том, насколько могут быть плачевными последствия произошедшего, от пресловутых роликов на Ютуб и моей похеренной окончательно репутации нежной ромашки, до полиции, суда и всяких прочих гадостей, вылетают из головы сразу же после первого поцелуя Димы, за талию которого я и цеплялась все то время, что мы летели прочь от злополучного скверика возле общаги.

Они держат меня, прижимаются так сильно, что дышать невозможно, гладят жесткими ладонями со сбитыми костяшками, что-то шепчут, и я умираю. Опять умираю в их руках.

Ну что, Элли, куда несет ураганом твой маленький фургон?

Впрочем, неважно.

Пусть несет.

Главное, к ним.

Главное, с ними.

20. Убедительное убеждение.

- Котен, давай ты к нам переедешь? – Ромка, пользуясь тем, что Дима отвлекся на раскуривание кальяна, тянет меня к себе на колени, мягко гладит живот.

Я потягиваюсь, облокачиваюсь на голую горячую грудь, прикрываю глаза. Интересно, мне когда-нибудь надоедят их прикосновения? Может такое быть?

Мне рассказывала знакомая, что она не выносит, когда муж дома в выходные дни. Раздражается, бесится. Он ей мешает заниматься домашними делами, накопившимися за рабочую неделю, все время лезет обниматься, все время требует ее внимания.

Я тогда выслушала, конечно, этот пьяный треп, но про себя искренне посочувствовала. Мужу. Потому что помнила их на свадьбе примерно год назад. Там была прям любовь-любовь. И каким образом за год совместной жизни это превратилось вот в такое… Непонятно.

И вот сейчас, ощущая, как ласковые пальцы обводят кругом пупочную впадину, немного поднимаются выше, затрагивая полушария груди, потом чуть ниже, к лобку… Я не понимаю, как это может надоесть.

Как можно не желать этого кайфа постоянно.

Или у меня просто острый недостаток ласковых прикосновений в жизни? Если так подумать… Не особо-то много их и было. Мама, пока была нормальной, обнимала, целовала, конечно, но я это плохо помню. Только это, да сказку про Элли и Волшебника Изумрудного города. И дорогу из желтых кирпичей. Да Баба Шура… Ну, она не особо ласковой была. Больше покрикивала. Хотя любила. И жалела. И заботилась. Про детдом помолчим, там все понятно. И печально.

Двое моих прежних парней, с которыми был секс, тоже не могут считаться за опыт. Ласки там, конечно, были, но… Как-то все не так, что ли… Во-первых, наездами. Я все время работала, времени не было ни на что. Быстрый секс, даже не на всю ночь. Я ночевать привыкла у себя. Уезжала все время, убегала. Как кошка, возвращалась в родной дом.

А тут ведь и убегать не хочется.

Не тянет.

Настолько мне уютно. Настолько мне кайфово с ними.

Мы все же дотерпели до квартиры этим вечером. Лифт остался не оскверненным.

А вот дальше – нет. Кончилось терпение.

Секс в прихожей, стоя, был для меня новым опытом. Интересным. Жаль, что на нервах, на эмоциях, мало что запомнила.

Только руки, губы, резкую боль от первого проникновения, потому что натерто все там, пипец, как. Но с этой болью даже и круто получилось. Кончила я сразу же. От первых толчков. И потом только принимала в себя жесткий член Димы, который понял, что я уже все, и потому не церемонился. И Рома не церемонился, успев раздеться, в отличие от брата, который только джинсы расстегнул.

- Давай ее сюда, Димос, - скомандовал он, и Дима тут же вышел, развернул меня спиной , поставил на колени, рухнул рядом и опять ворвался, уже сзади. Рома встал перед моим лицом и приподнял за подбородок, выразительно проведя пальцами по губам, чтоб раскрылись.

- Котен… Возьми так, а? Возьми… - захрипел он, и я тут же вспомнила первую нашу ночь в Анапе, когда он вот так же умолял позволить ему взять меня без резинки. В тот раз я отказалась. А в этот раз не стала.

- Ох ты ж бл***… - выдохнул он, погружая член в мой податливо раскрытый рот, - ты – лучшая, реально…

Он был солоноватым на вкус. Приятным. Запах будоражил, и я, даже учитывая, что уже успела феерически кончить, поняла, что возможно все.

Димка ритмично вбивался в меня сзади, держа за бедра железными пальцами и иногда наклоняясь, чтоб провести языком по позвонкам , собирая выступивший пот. Рома придерживал за затылок, погружаясь мягче и деликатней, но движения его с каждым разом теряли свою нежность, чувствовалось, что долго он не продержится. Он все время что-то бормотал, подбадривая меня, шептал ласково, какая я охеренная, как во мне хорошо, и что он хочет кончить в меня, и чтоб я позволила, ты же позволишь, котен?

На контрасте с его разговорчивостью тягучее молчание и тяжелое дыхание Димки казались чем-то настолько опасно-мрачным, что меня просто выносило. Эти два парня, такие одинаковые внешне и такие разные в поведении, в постели, вместе буквально сокрушали. Не было силы им противостоять, не было возможности даже.

Я и не пыталась.