Ellie (СИ)

— Не ваше дело, чем я там занималась, пока это не доставляет хлопот. — На минуту её глаза стали ярче и Элли с силой отстранила руку мужчины, почти зарычав.

— Не мое, значит, дело?! И это твоя благодарность за все, что я делал для тебя? — несмотря на порыв девушки, Адриан ничуть не удивился. — Ты скоро добьешься того, что не выйдешь отсюда.

Угроза подействовала. В душе он ликовал. Подойдя к креслу, он уселся в него и не смотря на Элли, снова заговорил:

— Элли, я не хочу, чтобы это недопонимание продолжалось и дальше. Пойми уже наконец: я просто волнуюсь за тебя, но давить вопросами не хочу. Итак, я спрошу тебя лишь раз: ты не делал ничего, что может привести к плохим последствиям? — он взглянул на нее, втайне надеясь, что она не напортачила.

— Нет, я не делала ничего такого. — еле выдавила из себя девушка, смотря в глаза.

— Хорошо. — последовал короткий ответ и на этом разговор закончился.

— Можно я пойду?

— Да, только не забудь чуть позже прийти поужинать. И не беспокой Лоренцу, она приболела.

«Вот как?» — мысленно спросила девушки и без слов отправилась к себе. На душе опять было гадко и омерзительно. И все благодаря ему.

***

Руки тянутся к веревке, завязанной прямо как петля. Босая, истерзанная нога становится на небольшую скамейку и надевает на шею роковой веревочный круг. Она ничего не слышит. Её измученное временем и чужими руками тело предчувствует скорое освобождение от длительной пытки, которая могла затянуться до самой старости. Тишина — отличный товарищ и соратник. Ни слова не скажет в укор, не станет останавливать, а просто останется молчаливым, верным зрителем, постепенно сводящим с ума. Те, кто не умеют молчать — никогда не подружатся с ней. Тишина…такая манящая и долгожданная. Женщина стоит так минуту, вторую, пятую. Не хватает смелости сделать это.

Снизу раздавались шаги и она поняла — пора. Сбив одной ногой табуретку, она повисла на крепкой, уже оскверненной смертью веревке.

***

Женщина проснулась в холодном поту и вскочила с кровати, побежав в гостиную. Страх, ужас, тошнота переполняло её тело и она спотыкалась, падая, но продолжала бежать вниз, искренне веря в то, что если она снова увидит улыбку Элли и услышит низкий голос Адриана — все пройдет, как ни в чем не бывало и она продолжит жить, наслаждаясь идиллией созданной семьи. Вот она добежала. В гостиной не было никого. Пустота и погасшие свечи. Руки задрожали и из глаз потекли слезы. Она посмотрела на свои руки — очертания расплываются и кажется, будто они разрушаются. Кожа отслаивается, а кости рассыпаются, словно порошок, падая на пол.

— Нет…нет!.. — голос дрожит, в голове каша. Она бежит куда-то, сама не знает зачем.

Ноги теряют равновесие, зрение предательски мутнеет. Последние крупицы сознания исчезают. Хочется чего-то теплого и родного, успокаивающего звучания голоса, теплых объятий и нежных поглаживаний по голове. Перед глазами встает родной, светящийся образ и женщина предается инстинктам.

— Матушка?.. — бежит она вслед за видением прошлого, неистово пытаясь угнаться, за исчезающим силуэтом.

Послышался шум возле комнаты Элли. Девушка не хотела открывать, хоть тарабанили сильно. Она сидела, не двигаясь на своей кровати и закрыла глаза, уткнувшись в свои колени и считая количество ударов в дверь. Сначала она терпела, но отсутствие голоса стучащего начало пугать.

— Оставьте меня в покое, не хочу я ужинать!

Звуки на мгновение стихли, но через минуту продолжились с более пугающей настойчивостью и силой, девушка задрожала и сжалась, словно запуганный зверек. Из-за двери раздавались нечленораздельные вопли и болезненные вздохи, ногти царапали деревянную поверхность. Ведьма с усилием воли встала и прислушалась. В расщелине между полом и входной дверью проглядывал свет, обличая тень от чьих-то ног. Или лап.

Элли содрогнулась и отступила. Подбежав на цыпочках к полуоткрытому окну, она забралась ногами на подоконник и посмотрела вниз. Комната находилась на втором этаже, будет сложно спуститься так, чтобы не повредить себя. Страх упасть и поломать ноги сковал мышцы, но стучащее сзади нечто было страшнее. Она набрала в легкие воздуха и свесила ноги, зацепившись руками за выпирающие ряды кирпичей и стала карабкаться вниз. До земли оставалось совсем немного, пальцы уже онемели от непривычных трудностей и наплыва отрицательных эмоций, берущих верх над телом и разумом. Она отпустила руки и тяжело бухнулась на твердую почву. Боль в пояснице вырвала и её горла крик боли.

— Черт…как больно… — выдавила и себя девушка и медленно встала.

Со второго этажа все еще слышался шум. Снаружи было темно, а её окно выходило в сад, который был сплошь поглощен ночной тьмой, да такой, что и рук своих не разглядишь. Элли зажгла в своей ладони голубой огонек и немного увеличила его, чтобы было виднее. Она побрела в нужном направлении, и наконец дошла до входной двери. Кажется, внутри было тихо и спокойно.

— А что, если мне почудилось? — недоумевала девушка, но не торопилась заходить.