Эллинистический мир

изображением божества с вепрем из Эфинея (Верхняя Марна),

то мы увидим явный прогресс под влиянием Средиземноморья.

Греческое влияние особенно заметно в центре области

салийцев Антремоне, разрушенном римлянами в 122 г. до н. э.

На плато треугольной формы, перегороженном крепостной

стеной, развивался обширный полис, разделенный <175> стеной

180

на верхний и нижний город. В верхнем находились дома знати и

святилище, в нижнем – жилища и мастерские, в которых

обрабатывали металл, глину, выделывали кожу. План города –

эллинистический с характерно расположенными кварталами и

широкими улицами. Дома, однако, возведены из камня

посредством сухой кладки или из необожженного кирпича на

каменном фундаменте, крыты ветвями и производят жалкое

впечатление по сравнению с домами Гланона. Все греческие

предметы, во множестве найденные здесь («мегарские» чаши,

родосские амфоры), привезены из Массалии. Многочисленные

монеты – также в основном массалийские (в одном кладе их

около полутора тысяч), но здесь же обнаружены и три

аллоброгские монеты, а также несколько римских денариев

республиканского времени. Мощеная дорога ведет к

«святилищу духов», расположенному в верхней части города.

Именно там были сделаны удивительные открытия: колонны с

вырезанными в форме человеческого черепа ячейками, которые

перемежаются с рисунками отрубленных голов, статуями

знатных галлов в военных костюмах, изображенных сидящими

или верхом. Их левая рука покоится па маске в виде

отрубленной головы, в правой – железная молния, глаза

полузакрыты – это настоящие портретные изображения суровых

лиц. Здесь почитали умерших великих вождей,

героизированных в образе Тараниса, бога-громовержца,

которого римляне отождествляли с Юпитером. Что же касается

отрубленных голов, то они не обязательно были головами

врагов, так как мы знаем, что галлы бальзамировали головы

усопших царей и бережно хранили их. Посидоний, посетивший

Галлию в начале I в. до н. э., с ужасом рассказывает об этом.

Культ героев, ставших духами-хранителями, которых нужно

было хранить в крепости, культ отрезанных голов – все это

относится к самым глубоким верованиям кельтского мира,

запечатленным в Антремоне, но выражены они в пластических

формах, заимствованных у греков. Могильные мотивы местного

происхождения – это острое ощущение смерти, ужасной, но и

желанной одновременно, так как она открывала путь к

обожествлению; по технике же исполнения они греческие.

Древние тонко чувствовали широкое движение эллинизации,

которое за три века охватило всю Южную Галлию. Цезарь в

«Записках о галльской войне» (I; 1, 3) заявил, что в провинции

Нарбонн есть «культура» и <170> «гуманизм», отсутствовавшие

181

в «лохматой» (нецивилизованной) Галлии. Согласно Страбону

(IV, 1, 5), «массалийцы превратили свой город в большую школу

для варваров и сделали галлов такими грекофилами, что даже

деловые бумаги они составляли по-гречески». Юстин,

переложивший «Историю» Помпея Трога на латинский язык,

выразился еще определеннее, несмотря на то что некоторая

риторическая напыщенность портит отрывок: «Под влиянием

фокейцев галлы смягчились и вышли из варварства и научились

вести менее суровый образ жизни, возделывать землю и

окружать города укреплениями, жить скорее под властью

законов, чем оружия. Прогресс был столь блестящ, что казалось,

будто не Греция переселилась в Галлию, а Галлия оказалась в

Греции» (Just. XLIII, 4).

Иберы и кельты Лангедока-Русильона

Эти оценки справедливы также для области между Роной и

Пиренеями, в которой влияние Массалии было не меньшим, но

этнический состав был иным. Кельтская народность волькиев

наложилась здесь на иберов, народ неиндоевропейского

происхождения 22*, довольно близкий лигурийцам. Здесь

сформировалась смешанная цивилизация, в которой кельтская

аристократия повелевала коренным населением, связанным со

старыми традициями. На озерной равнине Лангедока-Русильона

население было довольно многочисленным. Люди жили в

крепостях, расположенных у подножия холмов, часто у выходов

долин, через которые перевозили руду к морю. Медь доставляли

из Корбьера и Черной горы по рекам Эро и Орб, олово – с

далеких Касситерид длинной дорогой через реки Од, Орб или

Эро. Густо был заселен и район, соседствовавший с Пиренеями,

куда выходил сухопутный путь, по которому привозились

продукты разработки богатых кантабрийских шахт.

Массалийцы всегда вели торговлю между рекой Эро и

Пиренеями в районе, который интересовал их зерновыми

ресурсами и прежде всего запасами руды. В устье Эро они

основали в VI в. до н. э. свою единственную в Галлии к западу