Эллинистический мир

Иберы удержались на Средиземноморском побережье Испании и в области Тартесса, тогда как кельты занимали всю Месету, смешавшись с коренным населением в верхнем течении Эбро (вокруг города Нуманция) и образовав народ кельтиберов. Они давно испытывали греческое влияние, как и их кельтизированные собратья в Лангедоке-Русильоне.

Главная массалийская колония в этом районе – Эмпорий – бурно развивалась. Он был расположен на богатых хлебом землях области Ампурдана между устьями рек Флувии и Тера, которые обеспечивали связь с внутренними районами страны. Его монеты находят на всем пространстве от Роны до Гибралтарского пролива, особенно их много в Каталонии и приморском Лангедоке. Новый город (Неаполис), расположившийся на континенте (вероятно, с конца VI в. до н. э.), напротив острова Палайополис, разросся настолько, что вокруг него построили еще одну линию укреплений (III в. до и. э.). Большая часть его памятников датируется эллинистической эпохой: агора, окруженная портиком, рядом с большой общественной цистерной, храм Асклепия и Гигиен, где найдена прекрасная культовая скульптура в стиле Фидия. Дома были довольно скромными, из трех-четырех комнат, иногда украшенных мозаикой; один из ее сюжетов посвящен Доброму духу. Рядом находилось иберийское поселение Индика. <180>

Торговые отношения с местным населением основывались па обмене руды и хлеба на вино, оливковое масло, керамику, произведения искусства. И это влекло за собой быструю эллинизацию коренного населения, особенно заметную в иберийском искусстве. В тщательно построенных зданиях использовали греческие колонны. Настоящие храмы с антами построены в Серро-де-лос-Сантосе и Льяно-де-ла-Консоласьоне. С IV и особенно в III в. до п. э. достигла расцвета и скульптура; интересные произведения продолжали появляться вплоть до образования Империи. В святилищах найдено множество оригинальных скульптурных изображений животных (львов, быков, сфинксов) и людей. Только в Серро-де-лос-Сантосе обнаружен впечатляющий ансамбль из двухсот фигур молящихся и задрапированных женщин.

Самая замечательная скульптура – «Дама из Вульчи» – может быть, согласно определению Т. Рейнака, «испанкой по моде и одеянию... финикиянкой по украшениям, гречанкой по общему стилю». Это произведение заслуженно пользуется высокой репутацией. Неизвестно, что нас больше восхищает: горестное и одновременно жесткое, высокомерное и величественное выражение лица или обилие декора – сложная прическа, увенчанная митрой, плоская лента, с которой по обе стороны головы свисают массивные кольца с умбой в центре, богатое трехрядное ожерелье. Эта таинственная женщина – царица или жрица – имеет ярко выраженный местный тип лица, украшения ее напоминают некоторые изделия карфагенских мастеров, но техника исполнения самой скульптуры, безусловно, греческая, в частности лепка лица, драпировка платья, облегающего тело, крупные складки плаща. Маловероятно, что скульптор, способный создать столь выразительный портрет, мог брать уроки где-либо, кроме греческой мастерской. Время создания этого шедевра из Вульчи, видимо, значительно более позднее, чем думали раньше, когда пытались проводить параллели с аттическим искусством V в. до н. э. Его можно датировать лишь началом эллинистической эпохи (по мнению некоторых ученых, серединой IV в. до н. э.), так же как и большие статуи из Серро-де-лос-Сантоса.

Искусство мелкой пластики испытало не меньшее греческое влияние, о чем свидетельствуют бронзовые изделия из святилищ Деспенаперрос и Кастелляр-де-Сатнестебан, обильно украшенные на восточный манер. Терракотовые фигурки, в частности из Ибисы (Балеарские острова) <181> говорят об одновременном пуническом и греческом влиянии.

Но монументальная живопись и керамика вдохновлялась, конечно, только греческими образцами. В IV в. до н. э. геометрический орнамент на пазах сменяется богатым декором из фигур животных и людей. На вазах из Сан-Мигель-де-Лирии с несколько варварской выразительностью представлены сцены охоты и рыбной ловли, ритуальные церемонии. Нужно признать ограниченность этой эллинизации, степень которой быстро уменьшалась по мере продвижения по Месете. Она не препятствовала проникновению других влияний, в частности карфагенского (о карфагенском владычестве в Испании III в. до н. э. см. ниже), но вызванные ею изменения были но менее глубокими, чем в Южной Галлии. Особенно характерным для обеих областей представляется то впечатление, которое произвела скульптура (одно из высочайших достижений греческой цивилизации) на местное население. Оно было столь глубоко, что иберийцы подражали ей в передаче собственных идей. И когда римляне отвоевывали Испанию у пунийцев (образование обеих римских провинций в Испании датируется 197 г. до н. э.), они открыли благодаря влиянию Греции не совсем варварскую страну.

Центральное Средиземноморье