Эльнара. Дочь лекаря

Эльнара росла очень подвижным и самостоятельным ребенком. Бурлившая в ее жилах смешанная кровь пылкой, способной на поступок, персиянки и вдумчивого, знающего истинную цену вещам, азиата, довольно рано дала себя знать. В восемь лет отец обучил ее грамоте, а в девять – ее быструю, словно стремительный бег скакунов на больших скачках, ежегодно проводившихся по случаю празднования Дня весеннего равноденствия – праздника Наурыз, речь и переливчатый, будто звон маленьких колокольчиков, что традиционно подвешивали хоршики над дверями своих домов, дабы отогнать злых духов, смех можно было услышать на другом конце города. В кожевенной мастерской, куда она прибегала по поручению отца сделать какой-нибудь заказ и порой надолго задерживалась, с интересом глядя, как кусок обычной кожи превращается в изящную шкатулку, инкрустированную благородным серебром, или в бочонок для хранения питьевой воды, зачастую используемый кочевниками и караванщиками. В мясной лавке, где бойкая малышка с азартом торговалась за каждую монетку, со знанием дела выбирая наиболее лучшие куски нежной баранины или свежей телятины. На речке, где юная дочь Пехлибея вместе с соседскими мальчишками строила песочные дворцы или пускала по воде кораблики, сооруженные из кусочков тонкой кожи, что ей удавалось получать в мастерской в обмен на свои байки, которыми она развлекала уставших от монотонной работы ремесленников.

Памятуя о скоротечности человеческого века, Пехлибей старался как можно меньше ограничивать дочь, за что нередко родственники упрекали его. По их мнению, девочку с младых ногтей нужно учить прилежанию и послушанию, готовить к роли будущей хранительницы домашнего очага, а не смотреть сквозь пальцы, как она запросто обыгрывает мальчишек в игре по метанию костей, или носится по степи на необъезженном жеребенке, рискуя сломать себе шею. Глядя на оживленное, раскрасневшееся от игр на свежем воздухе, лицо дочери, Пехлибей усмехался в усы и, усадив маленькую непоседу на широкую скамью под раскидистым яблоневым деревом, рассказывал ей за вечерним чаепитием удивительные истории о тех странах, где он когда-то побывал, пробуждая во впечатлительной душе Эльнары пока еще смутную мечту о путешествиях и другой жизни.

Тем временем девочка незаметно подрастала, обещая в будущем стать самой красивой невестой, если не всего Хоршикского ханства, то уж города Архота – точно. И родственники все чаще говорили Пехлибею, что давно пора ему привести в свой дом хозяйку, а дочери подарить мать, которая научила бы ее правильно вести хозяйство, помогла подготовить приданое, приласкала и приголубила бы маленькую сорвиголову, что сестра Айзада, у которой своих пять сорванцов мал мала меньше, при всем желании не может уделить девочке необходимого внимания и заботы, что негоже, если его ненаглядную Эли родня будущего мужа будет воспринимать, как бедную сироту, не получившую женского воспитания и материнского пригляда.

Последний довод особенно сильно задел душу чувствительного лекаря и, скрепя сердце, он согласился на повторный брак. Поскольку ни одна женщина на белом свете не могла заменить ему покойной Фариды, он, так и не излечившийся от своей страстной любви, предоставил родственникам самим решать вопрос выбора будущей супруги.

Посовещавшись меж собой, посудив – порядив, родственники остановились на тридцатилетней вдове по имени Айша – биби, имевшей сына подростка. По их мнению, этот брак сулил одинокому замкнутому Пехлибею семейный покой и благополучие, так как несчастная женщина, муж которой скончался несколько лет тому назад из-за неумеренного потребления вина, а при жизни колотил ее по любому поводу, не давая бедняжке ни одного спокойного дня, вдоволь нахлебалась горя и, как никто другой, сумеет по достоинству оценить мир и согласие в доме. К тому же, она приходилась Пехлибею какой-то дальней родственницей, что еще более внушало доверие.

Лекарь равнодушно отнесся к предстоящему браку. Просто попросил сестру с дочкой подготовить женскую половину дома к приему новой хозяйки. Так у Эльнары появилась мачеха. Айша – биби, высокая, худая, ширококостная женщина с тонкими, вечно поджатыми губами и темным, неприветливым лицом, не понравилась девочке буквально с первого взгляда. Она никак не могла понять, зачем отцу вдруг понадобилось приводить в их светлый уютный дом, где им вдвоем жилось совсем даже неплохо, чужую малопривлекательную женщину? Пехлибей, вступив в повторный брак, еще более замкнулся в себе, а тетушка Айзада на все расспросы юной племянницы отвечала печальными вздохами, да неизменной формулой: «На все воля Аллаха».

Поначалу Айша – биби, по вине покойного мужа оказавшаяся без крова, из-за чего в последние годы они с сыном скитались по разным углам, перекочевывая от одних родственников к другим, где за жидкую похлебку и рваную циновку в сарае они всегда выполняли самую черную и тяжелую работу, обретя собственный очаг, никак не могла поверить в свое счастье.