Эльнара. История принцессы

Посмотри, во что ты превратила наш светлый уютный дом? По всем углам распиханы мешки и корзины с провизией, которая скоро начнет гнить, так как ее не успевают съедать, но ты из-за своей неимоверной жадности все продолжаешь принимать подношения от людей, излеченных отцом, хотя от них можно было бы на время отказаться. Ты постоянно докучаешь отцу жалобами на нехватку денег, а между тем скотный двор давно ломится от живности, кладовая не вмещает всех продуктов, сундуки в твоих покоях набиты сукнами и разной одеждой на многие годы вперед, а шкатулка полна драгоценностей. Мой бедный отец работает не покладая рук, но довелось ли ему хоть раз услышать от тебя доброе слово, увидеть ласковый взгляд?

Как смеешь ты, кара хатун, клеветать на мою наставницу — женщину, красивее и лучше которой я еще не встречала в своей жизни? Вы с ней одного возраста, но ты выглядишь старше ее лет на двадцать. Ты не умеешь красиво двигаться, улыбаться, не умеешь разговаривать. Ты ничего не знаешь, кроме как разносить по округе сплетни да завидовать всякому, у кого хоть на один кошель больше золота, чем у тебя. Ты никого не любишь, и тебя никто не любит. Твоя жизнь напоминает мне копошение червя в навозной яме — такая же нечистоплотная и бессмысленная. Я сегодня же скажу отцу, чтоб он развелся с тобой. Забирай все, что накопила, и убирайся из нашего дома. Ты нам не нужна!

Айша-Биби, давно позабывшая о своей прошлой, очень несчастливой жизни, поначалу хватала ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, не в силах вымолвить ни единого слова, а заодно искала глазами какой-нибудь предмет, которым можно было бы запустить в непутевую голову дерзкой падчерицы, но после последних фраз Эли она неожиданно расслабилась и даже улыбнулась, потом нарочито-смиренным тоном произнесла:

— Что ж, Эли, кое-какая правда в твоих глупых речах есть. Тебе, несмотря на все мои старания и искреннюю заботу, я действительно никогда не была нужна, но ты даже представить себе не можешь, насколько я нужна твоему отцу. Он так сильно любит меня, что скорее согласится выгнать из дома родную дочь, чем разведется со мной. Без меня ему с некоторых пор белый свет не мил, я очень нужна ему!

В узких глазах Айша-Биби загорелся недобрый огонек.

— Я гляжу, после учебы в этой Школе красоты ты слишком много говорить начала, разучилась уважать старших, несешь околесицу. Это сейчас, в пятнадцать-то лет, а что потом будет? Захочешь сесть мне на голову, свесив ноги, или, как только немного окрепнешь, пустишь нас с отцом по миру? Пора тебя выдавать замуж, уж если у отца не получилось, пусть муж займется твоим воспитанием, пока еще не поздно. А сейчас живо на скотный двор, делом надо заниматься, а не языком молоть. Погоди, придет отец, он тебе покажет, как поступают с детьми, не желающими слушать своих родителей.

Эли не верила собственным ушам, но мачеха говорила так уверенно, что на глазах девушки невольно закипели слезы бессилия. Не желая показывать свою слабость, она выбежала на улицу, к речке, у которой с детских лет привыкла находить душевное успокоение. Найдя пустынный уголок, остаток дня она провела там. Ей не хотелось возвращаться в отчий дом, где хозяйничала абсолютно чужая женщина. Но незаметно наступил вечер, и Эли поспешила назад, только сейчас подумав, что отец, наверное, не находит себе места от беспокойства за нее. К ее удивлению, а потом и отчаянию, он сурово отчитал ее за долгое отсутствие и за непослушание Айша-Биби, вынужденной, по его словам, везти на себе весь воз хозяйственных забот, в то время, как его взрослая дочь слоняется целыми днями неизвестно где, оскорбляя своим легкомысленным поведением доброе имя лекаря. После чего отец резко развернулся и ушел, оставив Эли в горьком недоумение.

С того дня Пехлибей, и прежде считавшийся малообщительным человеком, еще больше ушел в себя. Он стал вести себя странно: старался как можно реже выходить из дому, лечением больных занимался, казалось, через силу и без былого сострадания. Разобрал стоявшую посреди сада и когда-то самим же построенную беседку, пустив ее на дрова, которых и так у них было вдоволь. Практически перестал общаться с дочерью.

После своей неожиданной и непонятной болезни Пехлибей словно бы потерял вкус к жизни, пугая Эли, не раз пытавшуюся поговорить с отцом, абсолютным равнодушием ко всему на свете.

Однажды Эльнара навестила тетушку Айзаду, пожаловавшись ей на странное поведение отца и на все более невыносимый характер мачехи, с которой они ссорились по нескольку раз на дню. Погладив девушку по ее длинным красивым косам, тетя грустно молвила:

— Терпи, бедное дитя: и равнодушие отца, и грубость мачехи. Верю, что тебе сейчас очень нелегко, но если ты страдаешь в этой жизни, значит, так угодно Аллаху. Всемогущий Аллах справедлив и, когда в урочный час ты попадешь на Небеса, он тебя непременно за все вознаградит.

От таких речей Эльнара горько расплакалась. Увы, добрая тетушка ничем ее утешить не могла, а наоборот, еще больше расстроила, объяснив причины перемен в отце: