Эльнара. Путешествие за море

— Я не колдунья, — кротко улыбнулась Эльнара. — В нашем роду было много целителей, и кое-какие секреты этого дела перешли мне по наследству. Ну а в глазах, наверное, отражался огонь, горевший под жаровней. Чтобы настой скорее подействовал, я прочитала молитву на арабском языке. Вот, собственно, и все, — никаких чудес, а тем более колдовства, не было и в помине. Я очень рада, Том, что ты поправился.

Еще раз поблагодарив свою спасительницу, моряк вышел. Разобрав мешок со съестными припасами, Эли разбудила друга и принялась осторожно кормить его, а после впервые за много дней поела сама. Уже на второй день Султан немного окреп и поднялся на ноги, а на третий — совершил небольшую прогулку по кораблю. Когда он вернулся, на его лице читалось сильное волнение.

— Что-то я никак не могу взять в толк, Принцесса, для какого груза предназначен наш корабль? Помнится, капитан Люрук в самом начале пути говорил, что «Марсель» занимается перевозкой материй с Востока на Запад, — однако никаких тюков с тканями или хотя бы каких-нибудь мешков я в трюмах не обнаружил. Все они забиты длинными и тяжелыми деревянными ящиками. Я попытался было заглянуть в них, но крышки намертво приколочены большими гвоздями. Странно все это, Принцесса. Скажи сама, зачем материю перевозить в ящиках? Ох, не нравится мне эта история…

Не успел Султан поделиться своими сомнениями с Эли, как в каморке появился Том. Он тоже выглядел не на шутку взволнованным. Приложив палец к губам, моряк шепотом заговорил:

— Беда, сестренка! Я только что слышал разговор команды на палубе. Сами знаете, ребята, проклятый штиль намертво пригвоздил нас к морю, уже слишком долго ветра нет — вот мужики и заволновались, говорят, будто ты, сестренка, навела порчу на «Марсель». Хам с Лопухом в один голос твердят, что ты — колдунья, и требуют от Шактуа идти к Морскому дьяволу и добиваться, чтоб тебя спустили в море — дескать, это ты наслала на нас штиль. Я, конечно, им не поверил, но кто ж меня слушать станет? Во Франции с ведьмами не церемонятся, если что почуют — тут же отправляют на костер. Было б что другое, я б помог… Ну, морду бы набил каждому, на кого б ты пальцем указала, сестра, — а тут дело такое…

— Да какая же я ведьма?! — вскричала побледневшая Эли. — Они что, все с ума посходили?

— Не знаю, сестренка, но ты меня здорово выручила. И теперь я вернул тебе свой долг. Подумайте меж собой, ребята, может, что путное и надумаете. Да хранит вас Господь! — озираясь по сторонам, Том выскользнул из каморки. Эли с Султаном остались наедине с этим ужасным известием.

— Я хочу жить, Султан! — простонала девушка, потрясенная столь неожиданным поворотом событий, и, залившись слезами, рухнула на матрац. Немного успокоившись, отрешенным тоном она сказала:

— Надеюсь, тебя, мой друг, эти звери не тронут? — и вдруг в глазах Эльнары загорелся огонек надежды: — А может быть, попытаемся сбежать? От кого я только не убегала в своей жизни, Султан, и до сих пор мне это удавалось…

— А куда бежать, Принцесса? — печально ответил друг. — Вокруг нас море, а в нем наверняка водятся кровожадные акулы.

Султан замолчал, горестно опустив голову, но вдруг, озаренный мыслью, резко вскинул ее так, что в шее даже хрустнули позвонки. Явно что-то задумав, он с твердой решимостью попросил у Эли свиток с завещанием ее деда и решительно направился к выходу. Из капитанской каюты раздавались громкие голоса — Люрук с Шактуа о чем-то горячо спорили. Набрав побольше воздуха в легкие, Султан переступил порог каюты. Моряки разом замолчали, а капитан устремил на непрошеного гостя недобрый взгляд.

— Кто-нибудь из вас умеет читать по-арабски? — гордо спросил отважный хоршик, изо всех сил стараясь не выдать своего волнения перед бывалыми морскими волками, для которых человеческая жизнь не значила ровным счетом ничего.

— Да зачем нам дался твой арабский? Или ты, пигмей, почуяв что-то своей поганой задницей, надумал оставить нам с Люруком завещание? Быть может, у тебя есть золото, много золота? — Шактуа отвратительно расхохотался. Ему было очень смешно, ведь он не умел читать даже по-французски.

— Дело у меня к тебе важное, капитан, — Султан замолчал, многозначительно поглядывая в сторону Шактуа.

Люрук молча повернулся к своему помощнику. Тот, мгновенно сникнув, без всяких вопросов попятился к выходу. Капитан «Марселя» сложил руки на груди и прищурил глаза.

— У меня не было возможности прийти к тебе раньше, капитан, — доверительным тоном заговорил Султан. — Я болел, долго и сильно болел, думал — не выживу, но Аллаху было угодно…

— К делу, — тонкие губы Люрука, как обычно, немного подергивались.

— На берегу я не успел сообщить тебе, капитан, что мы с Принцессой отправляемся в Парижу с очень важной миссией, — хитрый хоршик сделал паузу.

— В Парижу? — губы капитана задергались еще сильнее, что случалось всякий раз, когда его пробирало на смех.