Элоиза, королева магов

Внутреннее убранство таверны не впечатляло, но было очень чисто и по-своему уютно.

Маленькие окошки располагались высоко, практически под самым потолком и были затянуты чем-то непрозрачным, желтовато-коричневого оттенка и слабо пропускающими солнечный свет. Наверное, бычий пузырь, догадался Лиам, не раз видевший подобное в деревнях. В его же доме окна были и вовсе без ничего, на холодное время года закрывались ставнями.

А сейчас же он жил с друзьями в замке Уолло и там уже везде стояли прозрачные, как слеза, стёкла. И вообще любой житель Уолсолла мог заказать стекло в свой дом, правда и заплатить он должен был немало.

— Йен Роббинсон! - им навстречу вышел очень худой, даже сухопарый мужчина. Его внешность была далека от того, как должен выглядеть трактирщик в сознании Лиама, но это был именно хозяин сего заведения.

— Пирс Стивенсон! - также вместо приветствия воскликнул Йен и крепко пожал протянутую руку, а после они и вовсе обнялись, как старые друзья, и громко хлопнули друг друга по спинам.

Немногочисленные посетители заведения с любопытством уставились на происходящее, позабыв про остывающую еду.

— Ты куда это пропал, дружище? Даже не заехал попрощаться. Раз и исчез, - попенял ему Пирс, делая шаг назад, чтобы разглядеть давнего приятеля. - И где это ты успел так отъесться? Я думал, что это вообще невозможно! - хохотнул он. – Ну, пойдём, комнату тебе покажу, - и быстро повёл глазами по сторонам, намекая на кучу лишних ушей.

Йен не стал спорить и махнул Лиаму следовать за ними.

Комнаты для постояльцев располагались на втором этаже. Поднявшись по боковой лестнице, они оказались в длинном, слабо освещённом коридоре со множеством дверей с каждой стороны.

Хозяин таверны провёл их до самой последней и, достав увесистую связку ключей, выбрал подходящий и отпер деревянную дверь, отшагнул в сторону, пропуская менталиста и юношу вперёд.

— Проходите, гости дорогие.

Помещение оказалось небольшим, с одной узкой кроватью, застеленной грубой, но чистой тканью. Естественно, никаких уже привычных Йену перин и подушек не было. Маленький квадратный, грубо сделанный, столик в противоположном углу, стул, масляная лампа на стенном держателе, сейчас не горящая и тощий плетёный коврик на полу. Вот и вся скудная обстановка. Зато чисто и без всяких неприятных запахов.

— Твоему сопровождающему принесут лавку, - сказал Пирс, заходя следом за ними.

— Знакомься, - тут же ответил Йен, отодвигая стул и присаживаясь, Лиам Тейлор. Мой ученик.

— О как! Ты же одинокий волк! Мне дюже интересно, где это ты пропадал и что такого могло произойти, что ты взял ученика?

— Это долгая история, дружище, - едва заметно приподнял брови менталист, намекая на Лиама. - И для начала бы поесть, да умыться с дороги.

— Хо! Что же это я?! - широко усмехнулся Стивенсон и добавил, - сейчас вам в умывальню таз с водой снесут, обмоетесь. И ужин подадут, как положено. А вечером жду тебя к себе в гости, вот тогда и поговорим, подробно расскажешь о своих приключениях.

***

Письмо Её Высочества Элоизы попало к королю на следующий день. И так случилось, что глава купеческой гильдии, запыхавшись и изрядно вспотев (всё же мужчина был очень крупный), прибыл во дворец и шагнул, с разрешения советника, в кабинет Его Величества одновременно с тем моментом, когда Вильгельм Первый вскрыл послание любимой дочери.

— Говори! - не поднимая головы от исписанного красивым ровным почерком письма, велел король.

— Ваше Величество! - степенно поклонившись, пробасил купец по имени Дональд Грант, при этом едва сдерживая жгущее его нутро нетерпение, - я, как прибыл из Константинуполиса, так немедля отправился к вам! Вы должны увидеть это чудо, как можно скорее! - и, положив коробку на стол, вынул из неё, сверкнувший драгоценными гранями, невероятной красоты и воздушности чашу.

— Что это?! - одновременно воскликнули Вильгельм и его советник, прикипев взглядами к хрустальному совершенству.

Глава 14

Вильгельм Первый, король Англосаксии сидел в растерянности, в полном одиночестве. Минутой ранее он выгнал всех из своего кабинета, чтобы подумать.

Хрустальный сервиз состоял из нескольких предметов, по словам купца он еле выторговал этот набор у Сейхи Полони, только имя Его Величества и авторитет самого Дональда Гранта, главы купеческой гильдии Ландона, не позволили обнаглевшему торговцу не продать бесценную посуду и даже цену назвал вполне приемлемую. По всей видимости здравый рассудок всё же возобладал над алчностью. Или на него повлияло нечто иное.

Но самым удивительным было не это. А то, что Элоиза написала ему в письме. И только внимательно ознакомившись с содержимым послания, король понял, отчего Сейха Полони всё время улыбался Дональду. Глава купеческой гильдии даже предположил, что тот чуток тронулся умом от счастья, когда за каждый сервиз чуть ли не дрались все высокие лица, прибывшие на рыночную площадь.

Подняв лист пергамента к глазам, Вильгельм пробежался по строкам ещё раз:

"Дорогой папенька,