Элохим

Только теперь у Ирода возник интерес.

– Что, идет против меня? Кто его поддерживает?

– Никто.

– Откуда он идет? Не из Египта ли, случайно?

– Нет, не из Египта. Он еще не родился.

– Ты что, в своем уме? Или меня за идиота принимаешь?

– Нет, царь. Мешиах родится согласно Великому Тайному Предсказанию Мелхиседека.

– А, постой. Так ты про Мешиаха. Вспомнил. Симон что-то мне говорил о каком-то предсказании, известном только Сеган ХаКодешиму.

– Вот именно. Ныне наступило время его исполнения. Потому и пришел Коген Гадол. Но он не верит в Мешиаха.

– И правильно делает. А ты что веришь?

Николай разделял эссеанскую веру в Мессию, хотя и был не иудеем, а эллином.

– Да. Я верю.

– Дело твое. Ну расскажи мне коротко о нем.

– Коротко не расскажешь. Это Мешиах! Помазанник!

– Хорошо, тогда отвечай коротко на вопросы. Кто он и чей он сын?

– Он сын Эл Элйона. Родится в доме Давида, как предсказывали пророки.

– Опять ни х*я не понял. Он кто, сын Эл Элйона или Давида?

– И того и другого.

– Они что вместе одновременно, так сказать, одну и ту же женщину, ну сам понимаешь? Или Он сначала его, а потом тот как бы ее, ну понимаешь, чтобы передать дальше святое семя?

– Царь, это худшее богохульство, которое мне доводилось слышать за всю мою жизнь.

– Ну подожди, подожди! Я не богохульствую. Я ничего не утверждаю. А только спрашиваю. Из любознательности. Просто ума не приложу, как одна женщина от двух мужчин может иметь одного и того же ребенка.

– Это не совсем так. Это тайна. И никто ее не знает. Может быть, знает только Сеган ХаКодешим.

– Кстати, а Сеган тоже пришел?

– Нет, Коген Гадол пришел без него. Только с помощником.

– Ну, отлично. Ты, надеюсь, теперь не в стороне от истории и уже попал в нее. Теперь-то успокоился, «моя дрожащая левая рука»?

– Нет, царь. Нам надо подробно обсудить положение.

– Кому нам?

– Тебе, мне, Коген Гадолу и Сеган ХаКодешиму.

Ирод заметил, что Николай поставил себя сразу после царя.

– Зачем спешить. Он ведь еще не родился. Времени до хрена. Успеем. Я теперь устал. Надо немного поспать. Иди и запиши наш разговор.

– А что сказать, Коген Гадолу?

– А что, он просил тебя доложить о себе?

– Нет.

– Ну не дергайся тогда. Оставь его в покое. Пусть сидит себе со своей дочерью. Посидеть с дочкой всегда приятно. Не так ли?

У Николая не было ни жены, ни детей. «Книги – мои дети».

– Впрочем, тебе не понять, – промолвил грустно Ирод.

Вернулись тяжелые мысли о Соломпсио, осознание безысходности, в которую она его поставила. Николаю как-то удалось на время вывести его из этого состояния. Он себя ощутил в своей стихии – в иудейской политике. Но теперь вновь погрузился в омут своих терзаний.

– Постой, Николай!

Николай уже был у дверей. Обернулся. В глазах блеснула надежда.

– Впрочем, ты прав. Нам надо хорошенько обдумать вопрос о Мешиахе.

Николай расплылся в самодовольной улыбке.

– Скажи Симону, что приеду в Храм вечером. Поедешь со мной. По дороге и выложишь мне свои мысли о Мешиахе.

– Хорошо, Вел…вел…вел….

– Оставь величать. Скажи просто: царь.

– Ца…ца…ца…!

– О боже! Скажи: Ирод!

– И..и..у…у…урод!

21

Иосиф пришел к Элохиму после полудня. Привез с собой еду. Целый мешок. Опустил его на траву. Снял с плеча мех с вином и положил рядом с мешком. Сел на камень перед входом в пещеру. Достал белую скатерть, расстелил ее на траве и разложил на ней кусочки копченой баранины, лепешки, пучки зеленого лука и всякой зелени – тархуна, рейхана, петрушки. Рядом поставил кувшин и керамические чаши для вина.

– Готово, брат. Наверное, два дня ничего не ел?

– Ел. Оливки, лесные ягоды. Запивал родниковой водой. Не голодал. Но и не пировал.

– По тебе видно. Немного похудел.

Элохим всегда был худощавого телосложения. Высокий, широкоплечий. Только морщины на лбу, у края губ и глаз выдавали его возраст, в то время как худое сильное тело было не по годам молодым. Иосиф, наоборот, был плотного телосложения и не выдался ростом.

Он был моложе Элохима на одиннадцать лет. Всегда восхищался старшим братом. «Скорее бы вырасти и стать похожим на брата» – было его мечтой с детства. Но дорос он только до его плеч.

– Как Анна?

– Хорошо. Только скучает. Но не жалуется. Ждет молча. Часто молится. Иногда выходит в сад за домом подышать свежим воздухом и посидеть под лавровым деревом.

– Как Иудифь ухаживает за ней?

– Неплохо. Но ворчит, как всегда.

– Что нового в городе?

– Все по-старому. Длинный Дан сидит там же у ворот рынка, и занят своим платком, а Дура-Делла ходит по тем же улицам. И за эти два дня они еще не поженились.

– Да, несомненно, это самая важная новость.

– А так, что сказать? Ну, утром Ирод вернулся в свой Дворец.

– Знаю. Видел отсюда.

– Что еще? Ханука в разгаре. Сегодня третий день. Ну, еще знакомые и родня интересуются твоим исчезновением. А по городу постепенно ползут разные слухи.

– Какие?