Еловые дрова и мороженые маслята (Рассказы и повести)

Я еще долго стоял на лесной тропке и смотрел на суетных в своей работе, небольших, веселых и очень доверчивых птичек. Потом поползни, обшарив все сосны, один за другим перелетели в соседний ельник и скрылись из виду.

Птички улетели, продолжили свою осеннюю дорогу. На следующий день я ждал их там же, в светлом сосновом лесу, ждал долго, но так и не дождался. Наверное, их осенняя дорога уже миновала наш лес.

СНЕГИРИ

Почему-то считал я раньше, что снегири живут только на севере, в северных таежных лесах. И когда встречал в начале зимы спокойных красногрудых птиц рядом с гроздьями рябины, то всегда говорил им: «Здравствуйте, дорогие гости. Вот вы и прилетели к нам. А там, у вас на севере, видно, уже вовсю гуляют метели…»

И в эту осень ждал я, когда около моего дома на рябине покажутся первые снегири, и готовился сказать им, как и раньше, те же самые слова.

Ягод на рябинах к этой осени поспело много. Правда, ягоды успели немного порастаскать проворные в набегах дрозды-рябинники, но все равно часть урожая осталась и для красногрудых гостей с севера.

А осень в этом году выдалась дождливой, теплой, затяжной. И даже в октябре в лесу нет-нет да и попадались грибы. А потому я частенько заглядывал в знакомые грибные места и, бывало, находил грибов то на суп, а то и на хорошую сковороду. Вот однажды во время такого грибного похода, тихо шагая по лесной тропке и внимательно посматривая по сторонам, не видно ли где подосиновика или, на худой случай, гриба-свинухи, и услышал я странные для осеннего леса звуки.

Сначала в лесу раздавались лишь негромкие голоса синичек-гаичек, что хлопотливой стайкой осматривали ельник. Но тут за голосами гаичек разобрал я тихие, мелодичные звуки, будто кто-то негромко наигрывал на флейте-невидимке.

«Фью-фью», — чуть грустно раздалось с вершины березы. «Фью-фью», точно такой же задумчивый и немного грустный голосок лесной флейты отозвался с вершины осины. И снова тишина, только сосредоточенные писки синичек чуть оживляли лес. И тут опять: «фью-фью, фью-фью», но уже совсем в другой стороне…

Неожиданная мысль пришла мне в голову: «Снегири! Конечно, снегири!» Но когда же они прибыли к нам? И почему до сих пор не показались около рябин?

Долго и осторожно бродил я в тот день по лесу и под вечер еще раз услышал голос тихой лесной флейты, а следом увидел и снегирей…

Их было немного — всего четыре птицы. И вели они себя в лесу спокойно, уверенно и никуда не торопились — словом, мало походили на птиц-гостей.

На следующий день еще до восхода солнца я был около рябин. Если снегири прибыли к нам, то уже сегодня они должны были разыскать рябины. Я прождал своих желанных гостей до самого вечера, но так и не дождался.

Не появились снегири возле рябин и на следующий день. И тут взяло меня сомнение: а почему это снегири так рано прилетели к нам с севера? Вечером я внимательно слушал радио и точно узнал, что там, на севере, откуда, судя по всему, должны были начинаться все снегириные путешествия, было так же тепло, как и у нас.

Нет, здесь что-то не совсем так. Не могли снегири, эти птицы-снегурки, которые получили свое имя за то, что появляются возле наших домов, когда выпадает снег, прибыть намного раньше положенного срока.

Я внимательно просмотрел все книги о птицах, которые были у меня, и обозвал себя настоящим дураком… Ну как я мог забыть, что снегири гнездятся не только на севере, — эти птицы гнездятся везде, где есть еловый лес. Значит, и в нашем лесу живут, строят гнезда и выводят птенцов такие же снегири, живут, как все снегири, тихо, незаметно — вот и не встречаем мы их в летнее время. Значит, именно таких, наших, местных снегирей и видел я в лесу. В лесу еще не было снега, в лесу еще корм был, и снегирям пока совсем не обязательно покидать свой лес и вылетать к рябинам. Вот начнется зима, и птицы выберутся из леса, прилетят под самое окно и тихими, немного грустными голосами расскажут тебе, что зима уже наступила…

С вечера пошел легкий снежок. Он шел сначала редко, потом стал сильней и сильней, и к утру в саду по ветвям деревьев лежали белые легкие полоски и ленточки первого пушистого снега.

Утро первого снега, как и всегда, было очень тихое, настороженное. И даже воробьи, что ночевали под крышей сарая, с опаской поглядывали на явившуюся вдруг зиму и будто побаивались подавать голос.

И тут в этой утренней тишине рядом с гроздьями рябины заметил я спокойную красногрудую птичку, а следом услышал и ее негромкий призывный посвист…

«Фью-фью», — раздалось в моем саду. «Фью-фью», — отозвалось из соседнего сада. Я остановился, прислушался, пригляделся, и стало мне, как всегда в первый день зимы, весело, радостно от того, что под окнами моего дома появился долгожданный зимний гость, красавец снегирь.

И особенно радостно было мне в этот день еще и потому, что первым прилетел ко мне с известием о зиме наш, местный, как скажут, свой снегирь, своя птица, всю весну и все лето жившая совсем неподалеку.