Элрик — Похититель Душ

Город был словно высечен изобретательными каменщиками из сверкающего известняка утесов, а вела к нему довольно узкая дорога, местами явно искусственного происхождения, которая вилась над скалами и пенящейся водой далеко внизу. Дорога плавно поднималась, чтобы в конце концов перейти в главную улицу города и снова начать извиваться между высокими многоэтажными домами и складами, причудливыми общественными зданиями и скульптурами, фигурно подстриженными и изысканными клумбами и газонами, а потом терялась в лабиринте улочек и проулков, раскинувшихся у подножия древнего замка, стены которого были увиты плющом. Замок этот возвышался над городом и тринадцатипролетным мостом, перекинутым через реку в самом узком ее месте и ведущим к меньшему поселению, в котором, судя по всему, обитали зажиточные горожане, построившие для себя светлые виллы.

Над городом витал дух довольства и процветания, и Элрик с оптимизмом отметил, что вокруг поселения нет оборонительных стен — значит, обитателям вот уже много лет не нужно было защищать себя от нападений. Несколько местных жителей в ярких, разукрашенных одеждах, ничуть не похожих на одеяния Элрика или Уэлдрейка, сердечно и открыто приветствовали их, как то обычно водится у людей, уверенных в своей безопасности и привычных к встречам с чужеземцами.

— Если они оказали гостеприимство Гейнору, — сказал Уэлдрейк, — то, я думаю, и к нам они не отнесутся враждебно. У этого города очень французский вид. Он напоминает мне некоторые городки на Луаре, хотя типичный для них собор отсутствует. Какая у них здесь, на твой взгляд, религия?

— Может быть, у них нет никакой религии, — сказал Элрик. — Я слышал о таких народах.

Однако Уэлдрейк явно не поверил ему.

— Религия есть даже у французов!

Они миновали первые дома, стоящие вдоль дороги. Дома эти располагались на каменных террасах, поднимающихся по склонам, и при каждом были самые роскошные клумбы, какие только доводилось Элрику видеть. До них доносились ароматы, к которым примешивались едва ощутимые запахи краски и кухни, и оба путника с улыбкой и облегчением поглядывали на людей, которые приветствовали их. Наконец Элрик остановился на мгновение и спросил у молодой женщины в красно-белом платье, как называется этот город.

— Это же Агнеш-Вал, мой господин. А на другой стороне реки — Агнеш-Нал. Как вы здесь оказались, господа? Уж не разбилась ли ваша лодка на порогах Форли? Вам тогда нужно пройти в Дом терпящих бедствие путников, что в Пятигрошовом переулке. Это чуть ниже переулка Соленого Пирога. Они хотя бы покормят вас. У вас есть значок Гильдии страховщиков?

— Увы, нет, моя госпожа.

— Жаль. В таком случае вы сможете рассчитывать только на наше гостеприимство.

— Оно мне представляется более чем щедрым, — сказал Уэлдрейк, подмигивая ей, что смотрелось довольно неуместно, а затем вприпрыжку пустился за своим другом.

Петляя по вымощенным булыжником улочкам, добрались они наконец до Дома терпящих бедствие путников — довольно древнего сооружения с остроконечной крышей, покосившегося в нескольких местах и напоминавшего пьяницу, который если и может стоять, то только опираясь на соседние дома. Балки и стены были погнуты и перекошены так, что Элрик решил: без вмешательства Хаоса здесь точно не обошлось.

В дверях этого заведения стояло существо, как нельзя больше подходящее для этих стен и осанкой, и возрастом. Согбенный и на тощих ногах, с трясущимися руками, с головой, наклоненной в одну сторону, и шляпой на голове — в другую, с зубом, торчащим в одну сторону, и трубкой, торчащей в противоположную, он был необыкновенно худ и долговяз, а его печальный взгляд так потряс Элрика, что альбинос извинился и спросил, туда ли они попали.

— Милостью Всевидящего Владыки, это то самое место, которое вы искали, мой господин. Вы ищете подаяния? Подаяния и совета?

— Нам предлагали гостеприимство, сэр! — В голосе Уэлдрейка слышалось оскорбленное достоинство. — Но не подаяние! — Он был похож на разгневанного тетерева.

— Мне безразлично, в какие красивые слова облачается деяние, мои добрые господа. — С этими словами существо начало подниматься — далось это ему не без труда, но в конечном счете оно выпрямилось. — Я называю это подаянием! — Крохотные искорки сверкали в его глубоко посаженных глазницах, а промеж дряблых губ клацали торчащие в разные стороны зубы. — Мне безразлично, каким опасностям вы подвергались, какие невыносимые потери понесли, какими вы были богатыми в прошлом и какими бедными стали теперь. Если бы вы не брали в расчет весь этот риск, то никогда не добрались бы сюда и не осмелились пересечь Рубеж! Таким образом, кроме вас самих, вам некого винить в своих несчастьях.

— Нам сказали, что мы можем найти в этом доме еду, — ровным голосом сказал Элрик, — а не злобную ругань и неучтивое обхождение.

— Они лицемеры и потому солгали вам. Дом закрыт на ремонт. Его переоборудуют в ресторан. Если повезет, скоро он начнет приносить прибыль.