Ельцин

Второй президентский срок Ельцина напоминал первый по повседневной сосредоточенности не на высоких идеях и символах, а на бытовых проблемах власти и политики, в особенности политики экономической. Риторическое начало было положено ежегодным обращением президента к парламенту, с которым Ельцин выступил 6 марта 1997 года, — это было его первое выступление после возвращения к работе. Желая сразу же утвердить авторитет президента и не позволить депутатам Госдумы и Совета Федерации перехватить инициативу, администрация привлекла к работе над посланием режиссера Иосифа Райхельгауза, вместе с которым был составлен текст и отрепетирован каждый шаг и движение президента на кремлевской сцене. Перед появлением Ельцина и председателей двух палат Федерального собрания в зале притушили свет; пауза, предшествовавшая выходу президента, была рассчитана на то, чтобы привлечь внимание собравшихся. Чтобы депутаты не выступали после президента (никто и не пытался), Райхельгауз был готов включить национальный гимн, который заглушил бы их речи. Он также установил телесуфлер, но Ельцин приказал его убрать[1455].

Сама речь выражала такую же тревогу и беспокойство, как и прежние ельцинские иеремиады против советской власти десять лет назад, но теперь негодование президента было направлено на собственное правительство. Россия задыхается под «тяжелым грузом проблем», но с момента выборов не произошло никаких улучшений: «Безволье и равнодушие, безответственность и некомпетентность в решении государственных проблем — так сегодня оценивают российскую власть. Должен признать: это правильно». Хотя государство намеревалось «смягчить неизбежные издержки преобразований», происходящие в стране, «мы этого не сделали». В 1991 году Ельцин, рассуждая о переходном периоде, говорил о поиске и следовании по пути, ведущем к мировой цивилизации. На этот раз он выбрал менее радужную метафору. Он сравнил Россию после коммунизма с лодкой, пересекающей быстротечную реку. Лодка «застряла на полпути» посередине сурового и не прощающего ошибок потока. «Покинув старый берег, продолжаем барахтаться в потоке проблем. Он несет нас и не позволяет выбраться на новый берег»[1456].

Ельцин не представил исчерпывающего подхода и методологии перехода с одного берега на другой. Упор он делал на два более конкретных утверждения. Первое — это необходимость придать ускорение экономической реформе путем четкого разделения государственной и частной сфер деятельности. Прошло более пяти лет с начала шокотерапии, а «власть не овладела эффективными методами регулирования рынка» и препятствует восстановлению роста экономики. По мнению президента, «государство вмешивается в экономику там, где не должно этого делать, а там, где должно, — бездействует». Вторая коренная идея ельцинской речи 6 марта заключалась в том, что государству необходимо навести порядок в собственном доме. Исполнительная власть, нуждающаяся в «фундаментальной реформе», должна научиться координировать свои усилия в диапазоне обязанностей, значительно сузившемся после разрушения всеобъемлющего социалистического государства. Без этого правительство будет действовать, как пожарная бригада, бросающаяся с одного мини-кризиса на другой[1457].

После того как в июне 1996 года оборвалась кремлевская карьера Александра Коржакова, Ельцин убедился в необходимости положить конец злобным разногласиям в президентской администрации. Мини-КГБ Коржакова лишился своих прав на прослушивание и влился в более крупную структуру (до своей отставки ее возглавлял Михаил Барсуков), которая с этих пор стала называться Федеральной службой охраны (ФСО) и воздерживалась от участия в большой политике. Октябрьский крах Александра Лебедя быстро устранил еще одну угрозу согласию в исполнительной власти[1458].

Ельцин привел Анатолия Чубайса в кремлевский истеблишмент в июле 1996 года, чтобы начать давно ожидаемый ремонт системы. Чубайс был первым среди помощников Ельцина, кто пользовался ноутбуком. Не тратя времени даром, он решительно искоренил дублирующие друг друга подразделения и должности, внедрил централизованный управленческий стиль с более строгим разделением обязанностей и иерархией руководства. Была ликвидирована лишняя должность первого помощника, до выборов занимаемая Виктором Илюшиным. Теперь все помощники отчитывались перед президентом через руководителя администрации и его заместителей. Те помощники президента, которые занимали свои посты до выборов 1996 года (в основном бывшие ученые), сохранили работу, но сфера их ответственности заметно сузилась. Новые сотрудники происходили не из академических кругов, зато обладали опытом в сфере государственного управления, средств массовой информации, а иногда и в частном бизнесе[1459].