Ельцин

«Считали после таких потрясений, что я теоретически не должен был бы быть уже выше земли, но так получилось, что все-таки и бывшая спортивная закалка, физическое состояние здоровья и т. д., все-таки такое моральное крупное потрясение постепенно я пережил. Но не слишком ли это? Нет, категорически нет. Что со мной? Все время опять идти по более легкому пути, по которому мне нравится? Все время по асфальту, а не по протоптанной дорожке, не знаю. Я считаю, что, конечно, и это не фраза, а работа, общественная, любая другая работа по сравнению с какими-то личными там, это совершенно несовместимо и несравнимые даже понятия. Что же, люди, революционеры, умирали, и декабристки шли в Сибирь и т. д., и т. д. А мы что, потеряли вообще моральные эти качества какого-то самопожертвования? Я вообще считаю, в то время [когда работал первым секретарем Московского горкома] 2–3 года… я считал, что выдержу, работая с 8 до 24 часов каждый день, я считал, что в период перестройки года три все должны работать на самом крайнем пределе, т. е. самопожертвование должно быть, вот тогда мы сдвинемся, тогда действительно перестройке будет дан какой-то толчок»[597].

В рамках политических реформ, намеченных на 1987–1988 годы, предусматривалась и реформа советской парламентской системы. Был учрежден новый Съезд народных депутатов СССР, в работе которого приняли участие 2250 членов. Две трети депутатов избирались по территориальным округам, одна треть — рядом официально признанных и подконтрольных организаций. КПСС получила квоту в 100 мест следующим образом: Политбюро выдвинуло Горбачева и 99 других членов на Пленуме ЦК 10 января 1989 года, а второй пленум, который состоялся 16 марта, утвердил все сто кандидатур. В то время прошло почти незамеченным, что на январском пленуме Борис Ельцин не поддержал кандидатуру Егора Лигачева. Начиная с 1920-х годов это был первый случай, когда при голосовании в ЦК, — какой бы вопрос ни обсуждался, — кто-либо из его членов выступил против мнения партийной верхушки. В марте он был одним из 78 членов ЦК, проголосовавших против Лигачева, а возможно, проголосовал и против других кандидатур тоже[598].

Ельцин, как партийное пугало, не имел никаких шансов заполучить гарантированное место. Он мог попасть на съезд только по одному из 1,5 тысячи территориальных округов. Горбачев подумывал об участии в гонке по округам, но потом отказался от этой мысли из страха, что Ельцин окажется его соперником и победит на выборах[599]. Впрочем, сомнения Горбачева ничуть не облегчили Ельцину пересечение этого избирательного Рубикона. Министрам, в отличие от партийных работников, было запрещено участвовать в работе съезда. Чтобы стать депутатом съезда в случае победы на выборах, Ельцину пришлось бы отказаться от должности в Госстрое. Съезду предстояло сформировать новый, компактный парламент из числа своих членов (за ним сохранялось старое название Верховный Совет), и только вошедшие в Верховный Совет могли получать жалованье законодателей. Таким образом, если бы Ельцин вошел в число 2250 членов Съезда народных депутатов, но не стал одним из 542 избранных в Верховный Совет, он остался бы без средств к существованию. Но это его не остановило. «Решение… уже давно созрело», и в середине декабря 1988 года Ельцин вступил в борьбу[600].