Ельцин и его генералы

Начальник оркестра внимательно поглядывал на министров обороны и сиял, как хорошо надраенный тромбон. И Перри, и Родионов были в прекрасном расположении духа, они время от времени даже барабанили пальцами по белоснежной скатерти стола в такт музыке.

Перри после каждой песни или мелодии показывал Родионову большой палец и широко улыбался.

Родионов отвечал дипломатической улыбкой.

Начальник оркестра, при Грачеве «гонявший» преимущественно цыганский репертуар вперемежку с одесскими блатными песнями, самодовольно штурмовал серебряной вилкой гору протокольного салата «Московский» и был абсолютно уверен, что все о'кей! Оставалась сущая формальность — в конце вечера получить очередную благодарность от министра.

Когда довольный Перри со своей делегацией покинул дом приемов, Родионов подозвал к себе сияющего начальника оркестра и спросил:

— Сколько иностранных мелодий вы сыграли?

— Десять.

— А русских?

— Три.

— В следующий раз приказываю играть наоборот. Иначе — объявлю выговор. Вы меня поняли?

— Так точно, товарищ министр обороны!

Популярность джаза в Образцовом оркестре с того вечера резко пошла на убыль…

Однажды он сказал мне:

— Страсть как не люблю холуев…

Один начальник академии повесил в своем рабочем кабинете огромный портрет министра обороны.

— Я думал, что ты умнее, — сказал ему Родионов.

ИТАЛИЯ

… К трапу нашего самолета ведет широкая красная дорожка. По обеим ее сторонам — почетный караул. Родионов обходит его вместе с итальянским министром обороны Адреаттой. Двухметровые гренадеры в импозантных одеяниях выглядят величественно.

— У них мужественный взгляд. Никто даже глазом не моргнул, — говорит Родионов Адреатте.

— Это потому, что они не боятся русского министра, — улыбаясь, отвечает Адреатта.

И снова «тяжелые шахматы» переговоров. Американцы, немцы, французы нервно контролируют ход визита русского военного министра. Их корреспонденты наводнили Рим. Все наличные силы разведки на ногах. Почему это происходит, понять не трудно: боятся, чтобы Россия не обратила Италию в свою антинатовскую веру с помощью каких-то нестандартных ходов.

На пресс-конференции Родионова и Адреатты это становится понятным с первых же вопросов. Западные корреспонденты, похоже, запаниковали: Москва и Рим подписали сразу два военных договора!

— Это еще одно яркое подтверждение тому, что Россия И НАТО могут вполне успешно сотрудничать на двусторонней договорной основе, без продвижения Североатлантического альянса на восток, — говорил журналистам Родионов.

В зале стояла какая-то настороженная, холодная тишина…

Темпы работы бешеные. Отдых только во время обеда. Родионов недоволен:

— Рубашку некогда сменить!

Отбой — за полночь. Подъем — до рассвета.

Охранники министра в утренней темноте ныряют в ледяной воде открытого бассейна среди желтых октябрьских листьев. Горячие итальянки с балконов таращат глаза на наших накачанных двухметровых ребят и знаками зазывают их в свои теплые номера. Нельзя — служба. Сейчас надо с министром еще на утреннюю пробежку.

Где-то кричат петухи. Появился свет в номере министра. 5.30. Заходит порученец министра Юра Лаврухин. В ожидании министра курим на балконе. Сочинять на пару стихотворные экспромты стало вроде хобби. Я начинаю:

Я думал, что в Риме рассветы тихи,
А здесь, как в России, орут петухи,
И здесь, как в России, прекрасны закаты…

Дальше у меня не получается. И тогда Юра довершает великое произведение:

Вся разница в том, что Италия — в НАТО…

Вечером — домой…

У Главкома Сухопутных войск генерала армии Владимира Семенова была прочная репутация глубоко порядочного человека и отменного профессионала. После прихода Родионова в МО даже в самых высоких кабинетах поговаривали, что быть Семенову если не начальником Генштаба, то уж одним из заместителей министра наверняка. Все знали, что профессионализм, порядочность и здравомыслие — для Родионова главные козыри, когда надо повысить человека в должности. Все к тому и шло. Когда же «взорвалась бомба» и стало известно, что Семенов отстранен от должности с формулировкой, перечеркивающей все его былые заслуги, МО и Генштаб поразил шок.

Падкая на сенсации пресса вцепилась в эту новость, щедро фантазируя по поводу причин случившегося и как бы компенсируя этим незнание истины. Версии и домыслы сыпались, как из рога изобилия, самые невероятные слухи подавались как самая достоверная информация. Журналисты требовали срочных объяснений от Родионова. Родионов молчал. Это молчание злило их, и они лихорадочно бросались к Главкому, который категорически отрицал предъявленные ему обвинения и грозил подать в суд на Ельцина и министра обороны. Он к тому же не отказывал никому в интервью, стремясь хоть как-то защитить себя.

Родионов продолжал молчать. Почему — не объяснял. «Независимая газета» попросила министра пролить свет на скандал с Семеновым.

— Еще не пришло время говорить об этом, — отрезал министр.