Элвис Пресли: Реванш Юга

Как и ФБР, пресса и СМИ часто оказывались в двусмысленном положении, разрываясь между желанием раздуть скандал и необходимостью предоставлять информацию. Радио оказалось в центре противоречивой полемики, поскольку малейшая попытка цензуры немедленно вызывала возмущение со стороны слушателей. Когда радиостанция WMKH из Детройта объявила о том, что больше не будет передавать записи Элвиса, уже на следующий день в ее почте оказалось более пятисот писем протеста от возмущенных слушателей. Один диджей из Нэшвилла снискал известность тем, что устроил сожжение «сорокапяток» Пресли, а в Элизабеттауне, штат Кентукки, несколько сотен подростков осадили здание радио WIEL, после того как один ведущий разбил пластинку Пресли в прямом эфире. Реакция руководства этой радиостанции красноречиво говорит о том, какой разброд и шатание царили тогда среди профессионалов: чтобы выйти из положения, были запланированы две передачи: одна — полностью посвященная записям Пресли, другая — предоставлявшая слово его оппонентам.

Эта позиция «и нашим и вашим» не ускользнула от полковника Паркера. Небольшая шумиха пошла бы на пользу карьере его подопечного, но один-единственный неверный шаг мог оказаться роковым. Нужно было срочно успокоить умы, и 26 сентября 1956 года полковник объявил об участии Элвиса в общегосударственной кампании против подростковой преступности. Ловкий ход, поскольку Элвис сразу перешел в лагерь рассудительности и порядка, не утратив при этом поддержки подростков, да еще выбил почву из-под ног у всех, кто обвинял его в том, будто он подталкивает американскую молодежь к бунту.

В тот же день состоялось торжественное возвращение Элвиса на малую родину. Ежегодная ярмарка в Тьюпело (та самая, на которой одиннадцать лет назад он дебютировал на сцене с «Old Shep») стала прекрасным поводом вернуться к истокам — под строгим надзором. На городском стадионе прошли два концерта подряд, перед десятью тысячами зрителей, в присутствии сотни полицейских и подразделения службы безопасности. Во время второго концерта Элвису пришлось остановиться посреди выступления. Он попросил зрителей умерить свой пыл, и всё пришло в порядок — к великому облегчению городских властей и губернатора Миссисипи, ультрарасиста, которые с большой торжественностью вручили артисту несколько почетных наград в присутствии всех членов кланов Пресли и Смит. Отвернувшись от Элвиса в начале его карьеры, Тьюпело и Миссисипи, прежде яростно обличавшие его подверженность демонам негритянской культуры, отныне превозносили его как героя: известности и денег оказалось достаточно для искупления вины блудного сына.

Такая перемена в отношении характерна для смены взглядов американского истеблишмента уже в последние месяцы 1956 года. Полковник приложил к этому руку, сделав все возможное, чтобы исправить имидж своего певца, которого прежде превратил в ярмарочный аттракцион. Воспользовавшись страстью Элвиса к госпелу, музыке его детства, он побудил Ар-си-эй выпустить весной 1957 года мини-сборник под заглавием «Мир в долине», в котором Пресли с большим чувством исполняет два главных гимна афроамериканской церковной музыки — «Take My Hand, Precious Lord» («Возьми меня за руку, Господи») и заглавную композицию. Всё было просчитано: эти сочинения преподобного Томаса Дорси, отца негритянского госпела, присутствовали в каталоге музыкального издательства Элвиса «Хилл энд Рейндж».

Выход этой пластинки ознаменовал собой коренной поворот в карьере Элвиса: постепенно его репертуар отдалился от бунтарской атмосферы дебюта, устремившись по менее скользкому пути беззаботной и стерильной эстрады. Шлягер «Позволь мне быть твоим плюшевым мишкой», семь недель удерживавший первую строчку в списке лучших продаж и разошедшийся более чем в миллионе экземпляров в 1957 году, отстоит очень далеко от непокорности, внушаемой песней вроде «Дворняги» всего годом раньше. Символичный переход от несговорчивого уличного пса к покладистому плюшевому медвежонку свидетельствует о стремлении полковника пригладить имидж Элвиса, который на Рождество подарил целый воз игрушек Обществу парализованных детей.

Для певца началась длинная серия благотворительных акций, которые должны были заслужить ему отпущение грехов у поколения отцов, равно как и «Рождественский альбом Элвиса» и долгоиграющая пластинка «Элвис поет рождественские песни», вышедшие одновременно в ноябре 1957 года. Этим удалось провести не всех; кое-кто, вслед за диджеем Диком Уиттингхиллом из Лос-Анджелеса, обличал чисто коммерческую операцию по возмещению убытков. Но Америке было на это плевать, в тот год альбом занял свое место под елочкой более чем у трех миллионов американских семей.