Мы садимся с Риной на бордюр напротив собора и болтаем словно знакомы сто лет, она достаёт карандаш и начинает делать наброски прекрасной, будто вылепленной из белого песка церкви. Спохватываюсь лишь минут сорок спустя, что мне пора, с сожалением прощаюсь с новой знакомой и бегу навстречу своей богемной жизни. Мне тоже захотелось изобразить эту безмолвную красоту сегодня, я меняюсь снова и не могу не улыбнулся этому факту.
Звонок Хейдена застаёт меня на подходе к дому, рано он, я ещё не опаздываю.
- Замри, - говорит, как только я отвечаю. Оборачиваюсь и вижу, что он переходит дорогу с бумажным пакетом в руке, улыбается мне. Даже если для него это просто завтраки, их тоже необходимо прекратить, пока они не стали чем-то большим для меня. Он обхватывает свободной рукой мои плечи и увлекает в сторону подъезда. Прижиматься к его боку слишком приятно, поэтому выкручиваюсь из-под руки, на что Эверетт делает удивлённые глаза:
- Какая муха тебя укусила, Ли?
- Ты же умный, Хейден, - не может Эверетт не понять мой намёк.
- Твоё окончательное решение? - спрашивает с поразительной серьёзностью, вглядываясь в моё лицо.
Киваю, радуясь, что этот разговор прошёл столь быстро и совершенно не кровопролитно.
- Tempus consililum dabet*, - бросает он.
- Я не сильна в латыни, Эверетт, только расхожие фразы знаю, - но он отказывается переводить, снова строгий и отстранённый. Вот и хорошо.
Пара недель проносится перед глазами ярким вихрем - снова съёмки и салоны, снова тусовки. Хейден покладисто держит руки при себе и, как бы это не раздражало, я понимаю, что всё правильно. В любом деле нужно знать меру, в том числе в изменах. Но мы продолжаем общаться ежедневно. Даже в те дни, когда он занят, и я расправляюсь со своими делами сама, Эверетт неизменно забегает на завтрак. У нас находится множество общих тем помимо работы, давно у меня не было такого интересного собеседника. Но крошечная ложка дёгтя в моей прекрасной и чересчур сладкой бочке мёда не даёт забыть о себе - не знаю, насколько легко справляется Хейден, а мне крайне тяжело приструнить свою тягу к этому мужчине. Но мозг пока что успешно побеждает порывы тела, надеюсь, так будет и дальше.
Однажды ночью мне категорически не спится всё по той же причине: в голове бесконечным сериалом прокручиваются сцены нашей с Эвереттом близости. И в надежде избавиться от надоевшего кино я отправляюсь в город, думаю порисовать ночной собор - у него красивая подсветка. Я делаю шаг из такси, обхожу громаду храма и оказываюсь в сказке. Брусчатка под ногами блестит, вымытая недавним дождём, собор мерцает в свете множества ламп, а над площадью несётся пронзительная мелодия. Одинокий саксофонист грустит о чём-то недоступном мне, звук эхом отдаётся от стен стоящих вокруг домов. Я пристраиваюсь на ступеньках напротив и вместо первоначальной задумки делаю эскиз фигуры одарённого музыканта на таинственной площади. Вздрагиваю, когда кто-то садится рядом, поворачиваюсь и с удивлением вижу Рину.
- Он часто здесь играет, - улыбается мне девушка. - Но никогда не знаешь заранее, повезёт ли.
Мы больше не разговариваем, наслаждаясь волшебством момента. Я продолжаю свой рисунок, а она просто сидит рядом. Начинает накрапывать мелкий дождик, и я прячу лист в планшет, а мелодия всё летит над городом. Так можно играть только о любви...
* Время покажет (лат.)
ХЕЙДЕН
Palaye royale - No love in LA
- Ты же умный, Хейден, - говорит Ли, будто захлопывая двери прямо перед моим носом. Говорит, что решила бесповоротно. Чёрт, это обидно. Но глупо было ожидать чего-то другого, она слишком благоразумна для того, чтобы ввязываться в подобную авантюру. Интересно, почему передумала? Муж заподозрил, или наигралась со мной? Второй вариант маловероятен, чувствую, что её все так же тянет ко мне.