Эмбруддок (СИ)

   -- Это великая тайна, которая была тяжким грузом на моих плечах многие годы, -- но я верю, что твои плечи не будут слишком хрупкими для неё... В самое холодное и темное время Великой Зимы Эмбруддок был покорен фагорами. Даже само нынешнее название города произошло от имени вождя фагоров -- Хрл-Брхд Идохк... Всех людей тогда загнали под землю и они служили фагорам, которые правили городом. Разве это не позор?

   Шэй Тал вспомнила бога-фагора Вутру, которому поклонялись в храме.

   -- Позор ещё не кончился. Они всё ещё правят нами. И мы до сих пор поклоняемся им. Может, это и делает нас даже сейчас расой рабов?

   Муха вылетела из темного пыльного угла и уселась на страницы книги. Мастер Датнил Скар с внезапным страхом посмотрел на Шэй Тал.

   -- Я не должен был говорить тебе это. Ты не должна этого знать. Вутра накажет меня за это.

   -- Ты веришь в Вутру, несмотря ни на что?

   Старик весь дрожал -- он всё же услышал шаги за дверью, шаги, которые несли ему смерть.

   -- Он всегда над нами. Мы все его рабы.

   Он попытался прихлопнуть муху, но она ловко увернулась и полетела куда-то по своим делам.

* * *

   Охотники с изумлением смотрели на хоксни. Это они вдохнули в искусство охоты новый дух.

   Фреир вырвал глосси из долгой спячки и превратил их в хоксни. Целые стада хоксни, веселые и беззаботные, как легкий ветерок, носились по долинам. Они были без рогов и внешне напоминали маленьких кайдавов. Бегали они так быстро, что никто не мог сравниться с ними в скорости.

   У каждого хоксни по бокам тянулись две цветные полосы, причем сочетание цветов было самым разным. И стадо хоксни представляло собой красочное зрелище.

   Сначала хоксни не боялись охотников. Они бегали среди людей, потряхивая гривами, задирая головы, показывая свои белые зубы. Охотники стояли, восхищаясь этими грациозными животными, смеялись над их забавными играми. Они полностью очаровали людей, и, сначала, на них невозможно было поднять руку.

   И эта игривость, это легкомыслие, это бесконечное наслаждение жизнью оказали воздействие и на мужчин. Их теперь совсем не тянуло возвращаться в свои сырые каменные башни. Охотники убивали какое-нибудь животное, разжигали костер, садились вокруг него, жарили мясо и наслаждались бездельем, разговорами о женщинах, пением, пустой болтовней. А цветущие долины вокруг них наполняли воздух теплым ароматом.

   И сейчас, когда появился Райнил Лайан, -- крайне необычно для человека из гильдии оказаться в охотничьих угодьях -- они сидели вокруг костра и были в самом благодушном настроении. Но это настроение испортилось при появлении Райнила Лайана, которого никто не любил за его коварство. Аоз Рун поднялся, отошел с ним в сторону и переговорил с ним. Когда он вернулся к костру, лицо его было угрюмо. Однако он не сказал ни Лэйнталу, ни Датке о том, что узнал и что решил сделать.

* * *

   Когда на Олдорандо опускался вечер, хоксни начинали беспокоиться, вынюхивая расширенными ноздрями, не приближаются ли их враги, сабр-тонги.

   Сабр-тонги имели яркую окраску -- черный с одним из оттенков красного. Они были похожи на хоксни, но ноги у них были короче и толще, а голова длиннее. Голова, посаженная на могучую шею, была их главным оружием. Сабр-тонги могли развивать очень большую скорость бега на короткой дистанции, -- а приблизившись к жертве сабр-тонг выбрасывал вперед свой длинный и острый, как сабля язык, который рассекал связки на ноге или горло жертвы.

   Увидев этого хищника в деле, охотники стали относиться к нему с почтением. А сабр-тонги со своей стороны относились к людям без страха, но и без вражды. К счастью, ни те ни другие не входили в обеденное меню друг друга.

   Огонь привлекал сабр-тонгов. У них появилась привычка приходить к костру по двое, по трое и лежать поблизости. Они вылизывали друг друга своими длинными белыми языками, подбирали куски мяса, которые люди кидали им. Однако они не позволяли трогать себя и глухим рычанием встречали всякую попытку погладить их. Этого рычания было достаточно, чтобы человек вспомнил, какое страшное оружие язык сабр-тонга.

   В долинах буйно разрастались молодые деревья. Под их густыми кронами охотники и спали. Они жили среди этой буйно расцветающей природы, одаривающей их ароматами и новыми ощущениями. В зарослях они обнаружили диких пчел, улья которых были полны меда. А из меда уже просто было сделать бетель, от которого люди пьянели и бегали друг за другом, смеясь, шутливо боролись, пели. И любопытные хоксни приходили посмотреть, что это за шум. Хоксни тоже не позволяли людям трогать себя, однако некоторые охотники, напившись бетеля, гонялись за животными по равнине, пока, вымотавшись до изнеможения, не падали на мягкую траву и не засыпали.

   В старые времена возвращение с охоты было праздником, удовольствием. Холод снежных долин люди меняли на тепло башен и сон в мягкой постели. Теперь всё изменилось. Охота стала игрой. Теперь не нужно было напрягать все силы и в цветущих долинах было тепло.