Эмфирио

«Давайте забудем на минуту о моем «идеализме», — предложил Гил. — Я настаиваю только на том, чтобы соблюдались условия договора. Кто знает? Может быть, честный заработок позволит нам разбогатеть быстрее, чем воровство. Зачем вечно беспокоиться о преследованиях и наказаниях?»

«В том, что говорит Гил, есть определенный смысл, — признал Уолдо. — По меньшей мере можно попробовать».

«Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь разбогател, занимаясь грузовыми или пассажирскими перевозками с помощью прогулочной яхты, — проворчал Найон. — Зачем предаваться фантазиям? Что нам грозит, если мы потихоньку экспроприируем несколько набитых кошельков?»

«Наш договор однозначен и ясен, — упрямствовал Гил. — Никакого грабежа, никакого пиратства. Наше основное предприятие завершилось успехом: теперь мы владеем космической яхтой. И если мы — не самые глупые и бездарные из людей — не сможем честно прокормиться, пользуясь приобретенным преимуществом, то заслуживаем умереть от голода!»

Наступило молчание. На лице Найона застыла упрямая гримаса отвращения. Флориэль крутил головой, глядя по сторонам, вверх и вниз — куда угодно, только не на Гила.

Маэль тяжело вздохнул: «Хорошо, давайте попробуем. Не получится — попробуем что-нибудь другое. Или разделимся, разойдемся».

«Если мы разделимся, — встрепенулся Найон, — кому достанется яхта?»

«Можно ее продать и разделить деньги. Или решить этот вопрос по жребию».

«Вот еще! До чего мы докатились».

«О чем ты говоришь? — воскликнул Гил. — Мы преуспели! У нас есть звездолет! Чего еще ты хочешь?»

Найон встал и подошел к носовому иллюминатору, повернувшись спиной к приятелям.

Флориэль сказал: «Мы все еще можем попытаться получить выкуп. Например, если давить на одного лорда за другим, поочередно, рано или поздно удастся вытянуть из них правду. Не верю, что они не раскошелятся — никому не хочется кончить жизнь рабом на Уэйльских рудниках».

«Разумеется, с ними можно и нужно поговорить», — кивнул Уолдо, стремившийся восстановить атмосферу взаимной благожелательности.

Первым в салон привели лорда Фантона. Гневно моргая, тот переводил взор выпуклых глаз с одного лица на другое: «Знаю, чего вы хотите — выкупа! Не получится! Никто вам ничего не заплатит».

«Но вы же не хотите, чтобы вас, вашу жену и вашу дочь продали на невольничьем рынке?» — нежно спросил Найон Бохарт.

«Конечно, не хочу. Но ни я, ни мои друзья — никто из нас не может заплатить выкуп. Так что делайте все, что вам заблагорассудится. Никаких денег вы от нас не увидите».

«Кроме тех, которые за вас дадут на рынке, — напомнил ему Найон. — Что ж, возвращайтесь в каюту».

Привели лорда Зейна, одного из владетелей Спэя. Подбоченившись, Найон приблизился к заложнику с видом заправского тюремщика-садиста, но Гил заговорил первый: «Лорд Зейн, мы не хотели бы причинять вам лишние неудобства, но надеемся получить денежное вознаграждение за ваше безопасное возвращение домой».

Лорд Зейн беспомощно развел руками: «Надежды ничего не стоят. Я тоже на многое надеюсь. Оправдаются ли мои надежды? Сомневаюсь».

«Неужели вы действительно не можете убедить родственников собрать выкуп?»

Зейн, владетель Спэя, смущенно усмехнулся: «Прежде всего, у нас мало свободных наличных денег».

«Как же так? — возмутился Маэль. — Вы, лорды, взимаете 1,18 процента всех доходов Амброя!»

«Совершенно верно. Гранд-лорд Дугальд, владетель Буамарка — очень строгий счетовод. После вычета всех расходов, издержек, налогов и прочих сборов остается немного, поверьте мне!»

«Не поверю! — выкрикнул взбесившийся Флориэль. — Налоги, сборы! Вы что, за дураков нас принимаете?»

Найон спросил вкрадчиво-шелковым тоном: «И на что же тратятся деньги, поступающие в казну? Чудовищные суммы, позвольте заметить».

«С этим вопросом следует обращаться к гранд-лорду Дугальду. А что касается выкупа, никто вам за нас ломаного гроша не даст. Закон есть закон».

Лорд Ильсет, другой владетель Спэя, сделал сходные заявления. Подобно Фантону и Зейну, он утверждал, что никто не будет вести какие-либо переговоры о выкупе.

«Значит, продадим вас на Уэйле», — мрачно бросил Найон.

Ильсет с отчаянием протянул к нему руки: «Зачем злоупотреблять мстительностью? В конце концов, у вас есть звездолет лорда Фантона и все наши деньги на путевые расходы!»

«Необходимо внести еще двести тысяч талонов».

«Невозможно! Делайте, что хотите!» — с этими словами лорд Ильсет повернулся и вышел из салона. Найон крикнул ему в спину: «Не беспокойтесь — что хотим, то и сделаем!»

«Нам достались какие-то исключительно упрямые заложники», — уныло заметил Маэль.

«Любопытно, что все они, как один, настаивают на своей бедности, — задумчиво произнес Гил. — Хотел бы я знать, куда пропадают их деньги?»

«Врут они все, нагло врут! — фыркнул Флориэль. — По-моему, они не достойны никакой жалости».

«Действительно, странно», — пробормотал Уолдо, покосившись на Гила.

«За каждого дадут по тысяче талонов на Уэйле, — деловито сказал Найон. — А за девчонку — не меньше пяти тысяч».

«Мм-да, — почесал в затылке Флориэль. — Девять тысяч — не двести, но с паршивой овцы хоть шерсти клок».