Эмигрант. Испанская война

Вслушиваясь в её чарующий голос, я бесконечно наслаждался этим мигом: теплом девичьего тела, пряным запахом окружающей природы, смешивающимся с ароматом её волос, волнующим и будоражащим… Я начал щекотать кожу её шеи своим близким дыханием, но басконка не сбилась и дочитала до конца. Затем, закончив своё нежно-певучие стихотворение, Дуниша повернулась ко мне и повторила последние слова на испанском:

– …девушка сказала ему: я буду любить тебя вечно…

Меня будто окатило тёплой морской волной. Слова, которые могли отчётливо рассказать о моих чувствах, слова, которые роились в глубине сознания и которые я почему-то боялся произнести, – они вырвались на свободу:

– Я люблю тебя, Дуниша, больше жизни люблю!…

Наши губы вновь нашли друг друга в ночной тиши… И только полная луна услышала наши стихи, и только полная луна услышала наши признания…

Глава восемнадцатая. Выбор

Бурно вспыхнувшие чувства заслонили войну. Казалось, что её больше нет или она есть где-то в другой стране, другом мире. Что же, мой мир действительно стал на некоторое время иным, но война никуда не делась и продолжала собирать свою кровавую дань.

С момента моего попадания в госпиталь прошло уже больше месяца. И всё это время упорнейшие бои в стране Басков продолжались. После неудачного для меня штурма Бермео части франкистов, усиленные итальянцами, начали наступление на Бильбао, столицу Бискайи. Республиканское командование оттянуло войска к «Центуриону» (системе комбинированных долгосрочных и земляных укреплений, воздвигнутых вокруг столицы). Создавали его французские инженеры, строившие линию Мажино. Собственно говоря, по планам правительства, «железный пояс» (второе название «Центуриона») должен был стать основным рубежом обороны, на котором будут дано решающее сражение за страну Басков. Что же, они не ошиблись на счёт «решающего». Только не угадали «финалиста».

«Центурион» не стал рубежом, через который франкисты не смогли переступить. Во-первых, его так и не достроили, причём именно с восточной стороны, – где наступали враги. Во-вторых, благодаря измене, подробные планы «железного пояса» оказались в руках генерала Молы ещё до начала боёв.

А армия басков, которая так неистово сражалась за каждый метр своей земли, начала выдыхаться. Безусловно, сказалось то, что с превосходящими силами противника северяне сражались в одиночку. Да и скоординировать свои действия Сантандер, Астурия и Бискайя не смогли, хотя бригады астурийцев бились за Бильбао. Непоколебимое господство «Кондора» в воздухе, массированные артиллерийские удары, наконец, безостановочное отступление по своей земле – все эти факторы морально надломили горцев.

Но и это не единственные причины поражения северян. Несмотря на то, что все баски сражались за свою землю, их батальоны сформировали по признаку политической принадлежности. При этом батальоны анархистов проявили самые низкие боевые качества: они могли оставить участок фронта, поднять мятеж или не выполнить прямой приказ. В решающие моменты битвы такой поступок, по сути, являющийся изменой, приводил к однозначному поражению басков.

Правительство Испанской республики также не спешило оказывать военную помощь северянам. Решающий успех франкистов был обусловлен абсолютным господством в воздухе немецких легионеров. Об этом было сказано уже не раз. Естественно, переброска крупного авиационного отряда с центрального фронта могла переломить ход битвы. Тем более, главный враг «красных» лётчиков – легион «Кондор» – воевал здесь в полном составе. Однако помощь пришла слишком поздно: всего около десяти самолётов перед штурмом Бильбао. Капля в море… Были также предприняты второстепенные наступательные операции – на Суговию и Уэска, которые закончились провалом. Они даже не смогли отвлечь на себя хоть сколько-нибудь значительные силы националистов. И сами попытки помочь баскам предпринял уже новый глава республиканского правительства Негрин; Кабальеро же не считал спасение Северного фронта приоритетной задачей.

В конечном итоге, тяжёлые потери, неудержимое отступление и отсутствие надежды на реальную помощь, сломало командование и руководство басконцев. Солдаты ещё дрались, ещё предпринимались попытки нанести сильные, хоть и несогласованные контрудары, – но уже выпускались из тюрем политические заключённые, уже отказывались взрывать мосты и заводы…

За Бильбао можно было долго сражаться, можно было в упорных уличных боях вымотать наступающих франкистов. Столица басков могла повторить судьбу Мадрида, а начатое масштабное наступление «красных» на центральном фронте как минимум подарило бы отсрочку. Но сломленные баски оставили город…