Эмигрантка в Стране Вечного Праздника

Первые пятнадцать минут нашего спуска погода не изменилась. Только витавшие в воздухе насекомые, непонятно почему стали сбиваться в небольшие тучки и куда-то спешно улепётывать, а окружавшие нас горы окутала гробовая тишина. Внезапно прекратилось жужжание мух, пение птиц, стрекотание кузнечиков, писк полевых мышей, а небо по-прежнему сияло ослепительной голубизной. И тут кто-то из нашей группы с восхищением воскликнул: «Смотрите туда! Какая на нас идёт огромная туча! Я такой чернющей черноты в жизни не видел!» Посмотрев, куда указывает очарованный загадочным природным явлением коллега-спелеолог, мы, все разом, остолбенели. Нашему взору открылась захватившая одну десятую часть неба чернющая чернота, которая, в довершении ко всему прочему, двигалась прямо на нас, покрывая собой на невероятной скорости голубое небесное пространство. «Как же это похоже на глубокую бездну, но не под ногами, а прямо над головой», – подумалось мне тогда. Зрелище было настолько потрясающим, нереальным, казавшимся каким-то компьютерным спецэффектом, что мы как заворожённые одновременно выхватили из своих рюкзаков фотокамеры и наперебой принялись ими щёлкать. Вдруг кто-то, по-видимому, сообразив, что внезапно окутавшая нас чёрная как смоль темнота надвигается слишком быстро, и, скорее всего, это предвестник чего-то нехорошего, упавшим голосом проронил: «Ребята, бежать надо отсюда…», – а в следующую секунду истошно завопил: «Беж-ж-жа-а-ать!» От его крика мы разом пришли в себя, покидали в рюкзаки фотокамеры и помчались по просёлочной дороге вниз. Буквально за пару минут чёрный цвет поглотил оставшийся клочок голубизны, и сверху на наши ничем не прикрытые головы обрушилась лавина града, сопровождавшаяся ураганным ветром такой силы, что нас буквально отрывало от земли.

Первыми в ужасе закричали дети, и мы бросились к ним, чтобы защитить от погодного кошмара своими телами. Однако сбиться в одну большую кучу оказалось не так-то просто. Порывы ураганного ветра оказались настолько сильными, что наши движения выглядели, как какая-то безумная пляска. Нам, то заламывало в разные стороны руки и ноги, то крутило на месте, то прибивало к земле так, что невозможно было разогнуться, то сгибало в поясе, то толкало из стороны в сторону, то приподнимало от земли на несколько сантиметров. Усугублялось это сильным ливнем и градом, размером с крупную фасоль. При этом из-за ураганных порывов, обрушивавшихся на лицо градом пощёчин и ударами кулака, было трудно дышать. Воздушные потоки пролетали на бешеной скорости мимо носа и проникали в носовые ходы с большими паузами. Как только ноздрей касалась воздушная струя, очередным порывом ветра по лицу било так, что она резко меняла своё направление, поэтому никак не удавалось вдохнуть воздуха. Единственным благоприятным обстоятельством было то, что проезжавший мимо фермер на тракторе принял к себе в кабину отца-спелеолога с насмерть перепуганными детьми и довёз их до оставленной на стоянке машины. Между тем, все остальные, покрутившись волчком на месте либо упав на землю брёвнышком, кто как, пережили начало урагана, и он постепенно пошёл на убыль. Минут через пятнадцать от начала разгулявшейся стихии ветер спал, ливневый дождь уменьшился в объёме, а град значительно измельчал. Наконец, стало возможным самостоятельное передвижение своим ходом, и тогда все мы, промокнувшие до нитки и замёрзшие как цуцыки, медленно тронулись в путь по направлению к автомобильной стоянке. В последующие полчаса наше коллективное шествие напоминало толпу обездоленных бродяг. Когда мы добрались до своих машин, то ощущение счастья на наших лицах было настолько полным и абсолютным, что его можно было сравнить с детской радостью при виде огромного торта или нарядной новогодней ёлки с лежащими под ней подарками. В тот день природный катаклизм потрепал не только нас, но и всю окружающую местность. По дороге в Перепёлки нам пришлось несколько раз остановиться, чтобы объехать завалы, образованные большими ветками и поваленными деревьями.

******