Читаем Эмигрантский синдром полностью

Инициативная группа садового кооператива специально (не поленилась) отправилась в русский магазин, где работали знакомые им русские, давно живущие в Германии, хоть как то говорящие. Группа долго выясняла, что этот странный сосед делает с рыбой. Но им объяснили, что это нормальная, по всем правилам заготовка рыбы для дальнейшей еды. Ужас, оказалось, что сосед собирается все это потом есть… А они думали, что он делает что-то противозаконное и нужно обязательно доложить куда следует. Они всегда чувствовали себя такими бдительными и законопослушными.

<p>История пятая</p>

Идет заседание районной партийной ячейки. Председатель, ведущий заседание, оглашает повестку дня, которая включает в себя рассмотрение многих актуальных политических вопросов. Все сосредоточились. Заседание обычно проходит в ресторане, так принято, а там как известно наливают. И, конечно, большую кружку крепкого пива. Главным пьющим является, конечно, председатель. А если заседание тянется 3 или 4 часа, то к концу беседы руководитель уже мало что понимает. И это считается нормальным. Никто не считает подобное положение дел неэтичным. Когда Генрих Шредер, бывший председатель СПД, стоял у власти в стране, на немецком телевидении появился репортаж, как «САМ», сидя за стойкой бара, на очередной конференции, в большом подпитии кричал официанту: «Гиб мир ейне фляше бир», что означает: «Дай мне бутылку пива!»

Ну, что тут скажешь, – демократия.

<p>История шестая Мы и</p>

Наш бывший соотечественник, а теперь в настоящем получатель социальной городской поддержки, празднует юбилей. Юбиляр, живя в стране 6 лет, ни одного дня не работал. Зал ресторана накрыт на 150 человек. Гости в вечерних платьях и смокингах. Все сияет от блеска бриллиантов жены хозяина. Еды – «завались», от спиртных напитков рябит в глазах. Идет всеобщее веселье, танцы. Все пьют за здоровье именинника. Говорят тосты, стихи, пожелания. Среди 149-ти приглашенных «затесался» один коренной немец. Он не пьет и плохо понимает, что происходит. На лице его тоска и растерянность.

– Почему ты такой грустный? Не пьешь? Не ешь? – спрашивают его.

– Так здесь же пить нечего, – отвечает он.

– Как нечего? – отвечают ему, – здесь не меньше 8-ми сортов водки, более 6-ти наименований вина, бренди, ликеры.

– Это все верно, но а где же пиво? – расстроено спрашивает он.

Увы!

<p>История седьмая Они</p>

День рождения празднует очень состоятельная знакомая немка. Отель за городом, большой зал. Приглашенных человек 25. Все сидят за длинными совершенно пустыми деревянными столами. Гости объединились в группы. Именинницу среди них найти трудно, все присутствующие одеты одинаково небрежно. Джинсы, свитера, бахилы. Всех пригласили в 19—00. На столах посредине стоят только бутылки с пивом, колой и водой. По столу кучками расставлены пластиковые стаканы.

Еды нигде не видно. Люди пьют пиво при этом, естественно, постоянно гуляют в туалет и обратно. Если кто-то кого – то знает, можно и поговорить. А если нет? И так продолжается в течении 4-х часов, практически до позднего вечера. Выпив 3 стакана колы, и потягивая газировку на голодный желудок, очень хочется куда-нибудь бежать, но некуда. Ресторан в отеле, а отель в маленьком горном поселке. Наконец-то, после одиннадцати ночи, происходит какое-то движение. Появляется официант с едой, которую он выставляет на боковые стойки. Это так называемый «Шведский стол» Потом один из приглашенных громко говорит что-то хорошее в адрес именинника. Начинается череда поздравлений. Очень расслабленные, зевающие люди встают из-за столов, подходят к имениннице и вручают ему подарки. Оказывается, до этого момента они прятали принесенные упакованные подарки и цветы под столом, чтобы именинница их, как бы не видела. Она, конечно, все это видела, но до этого момента делал вид, что как бы слепая.

Когда последний из гостей закончил с торжественными поздравлениями, всех приглашают перекусить. Но кушать уже не хочется, потому что имениннику 65, гостям не меньше. А последний прием пищи в этом возрасте желательно заканчивать к шести вечера. Правда, отдельные гости все же рванули с тарелками к буфету, но хватило не всем. Все чувствуют себя дико уставшими. Попробуй просидеть четыре часа и на голодный желудок пить холодное пиво.

Такие правила.

<p>История восьмая</p>

К Васе, немцу-переселенцу в гости в Европу приехала тетя из Барнаула. Тетя по профессии литературовед, и ей очень захотелось увидеть сказочный город Баден-Баден, в котором жили и отдыхали многие русские писатели. А Достоевский проигрался в местном казино в пух и прах. Вася, как настоящий новый немец, относился к пожилым женщинам с почтением, и сразу предложил тете съездить в этот город в один из воскресных дней на его легковой машине. Тетя, конечно, взяла с собой паспорт и всю имеющуюся сумму денег, с которой она не расставалась. Ведь обратная дорога домой далека. А она привыкла никому не доверять свои ценности. Все, что было в сумочке, она крепко прижимала к груди, и они поехали кататься.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русское зарубежье. Коллекция поэзии и прозы

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза